Полузащитник «Спартака» Наиль Умяров этим летом вернулся в строй после долгого восстановления от перелома плюсневой кости и почти сразу провел свой сотый матч за красно-белых. О деталях реабилитации и старте сезона Наиль рассказал в интервью пресс-службе красно-белых.
— Ты вернулся на поле в товарищеском матче с «Акроном». На тот момент прошло 272 дня с тех пор, как ты получил травму. Что произошло в твоей жизни за это время?
— Я прошел через все стадии. И расстройство было, и долгое ожидание. Но недавно, уже оглядываясь назад, понял, что все на самом деле прошло достаточно легко. И причина понятна: со мной всегда были родные и близкие. Супруга Алина находилась рядом и в момент операции, и в самые сложные периоды восстановления. Благодаря этому каждый день давался легче, чем я предполагал.
Конечно, были особенно сложные эпизоды: когда узнал, что кость не восстанавливается, или когда объявили, что без операции не обойтись. К тому же таких серьезных травм у меня прежде не было.
— Каким тебе запомнился момент, когда получил перелом?
— Это была октябрьская игра против «Крыльев». На неделе перед ней было странное ощущение, но я думал, что это просто перегруз. Во время матча чувствовал себя нормально, но на 85-й минуте неудачно приземлился. Сначала надеялся, что просто подвернул голеностоп, но на следующий день сделали рентген и поняли, что это довольно серьезный перелом.
— Какие прогнозы давали врачи?
— Планировалось, что на зимних сборах буду готов к тренировкам в общей группе. Все к этому и шло. Когда вышли из отпуска и приступили к работе в Эмиратах, то в первые дни, даже недели все было нормально. Но потом, начав тренироваться не отдельно, а с командой, вскоре понял, что неприятная боль никуда не уходит. Провели дополнительное обследование и через некоторое время приняли решение об операции.
— Где она проходила?
— В Катаре. Очень благодарен врачу местной клиники, которая специализируется как раз на травмах футболистов. Примерно в то же время там делали операцию Неймару. Его не видел, но пересекся с Аталем из «Ниццы». Все прошло очень быстро: прилетел, на следующее утро проконсультировались, а вечером уже лег.
— Как далось восстановление?
— Конечно, тяжелее, чем непосредственно после перелома. Вернувшись из Катара, я где-то шесть недель передвигался на костылях. В это время уже хотелось поскорее начать тренироваться, но мог выполнять только ограниченный набор упражнений. Когда сняли специальный «сапог», стал заново учиться ходить, потом потихоньку бегать, заниматься в бассейне. В какой-то степени новый этап жизни.
— Что советовали ребята, которые тоже проходили через длительные периоды реабилитации?
— Главный совет был один — сохранять позитив. Благодарен нашим физиотерапевтам и медицинскому штабу, тренерам по физподготовке. Все мне очень помогали. На каждом этапе были беседы с главным тренером.
— Пока ты восстанавливался, на свободу вышел Николай Ларин — бывший директор твоей родной академии «Чертаново».
— Пока не успел с ним встретиться, он сразу уехал работать в другой город. Но мы постоянно на связи, регулярно созваниваемся. Справедливость восторжествовала: как только появился достаточно квалифицированный и опытный судья, все сразу разрешилось.
— На сборе в Тарасовке ты сыграл против «Акрона». Какие ощущения испытал после такой долгой паузы?
— Было тяжело. Нагрузки в игре сильно отличаются по интенсивности от тех, что есть на тренировках. И нога начала словно затекать. Чувства очень непривычные, но с каждой следующей игрой становилось лучше.
— В первое время не боялся жестких стыков?
— Теперь у меня в ноге шуруп, бояться нечего! Убирать ноги точно не буду, я не такой человек.
— Доволен тем, как вернулся на поле?
— До оптимальных кондиций еще далеко, набрать их можно только через игры. А вообще я собой никогда не доволен.
— Матч второго тура против «Балтики» стал для тебя сотым за «Спартак». Как воспринял это достижение?
— Горжусь, что провел сто игр за такой клуб, как «Спартак». Но хочется увеличивать их количество и дальше.
— Ты самый молодой из игроков нынешней команды, кому удалось достичь такой отметки. До этого им был Максименко.
— Вот на этом заострять внимание, думаю, не нужно. В Европе к моему возрасту люди часто играют намного больше.
— В матче против «Пари НН» ты вывел команду на поле с повязкой, а после игры сказал журналистам, что ты по статусу «пятый капитан» команды. Как это?
— Прошлым летом главный тренер объявил, что капитаном остается Джикия, первым вице-капитаном по-прежнему будет Зобнин, а вторым — Промес. После этого команда выбрала четвертого игрока, которым по итогам голосования стал Селихов. А второе место занял я. Кубковый матч с «Крыльями» не начинали в старте все эти четыре футболиста, поэтому я впервые вышел с капитанской повязкой.
— В этом сезоне ты тоже успел сыграть в качестве капитана: ощущения по сравнению с дебютом в этой роли изменились?
— Конечно, первый раз был более эмоциональным. С какой-то точки зрения это произошло неожиданно, но в любом случае стало очень воодушевляющим моментом! А сейчас, если честно, даже не сразу понял, что выведу команду с повязкой. Перед игрой с «Пари НН» Абаскаль сказал, что на поле я буду игроком с наибольшим количеством матчей за «Спартак», но осознание появилось только после объявления стартового состава.
— Опыт капитанства в молодежной сборной помогает?
— Отчасти да. Но для меня «Спартак» и национальная команда — совсем разные миры.
— Ты как капитан чаще подбадриваешь или «пихаешь»?
— Однозначно стремлюсь поддержать и подбодрить. Хотя в критических ситуациях реакция может быть разной. Но «напихать» у нас и без меня есть кому!
— Критические моменты в прошлом сезоне случались и у тебя. По прошествии времени можешь сказать, почему происходили ошибки, которые привлекали много внимания?
— Это часть футбола. К сожалению, некоторые неверные действия оказывают большее влияние на игру и становятся слишком заметными. Да, я допустил пару ошибок, сказавшихся на результате. Морально хотелось бы реагировать на эти эпизоды более хладнокровно. Тогда меня это «подбивало» психологически. Сейчас же понимаю, что это даже помогает становиться более стабильным ментально.
Я очень благодарен за поддержку. В том числе ребятам в команде. Хотя в такие моменты говоришь «спасибо», но в то же время хочется закрыться в себе. Помню, Рома Зобнин сказал, что через это просто нужно пройти, ведь такое случается с 99% футболистов.
— У нас бывали досадные ошибки и по ходу этого сезона. В чем видишь причину?
— Думаю, одна из основных причин — ярко атакующий стиль футбола, в который мы сейчас играем. Команда много забивает, и при этом также случаются моменты, приводящие к пропущенным голам. Да, кто-то может назвать такой футбол рискованным, но тренер не хочет, чтобы мы закрывались или выходили на поле с боязнью ошибиться. Конечно, при этом мы должны стараться действовать более надежно во всех линиях.
— При таком стиле особая ответственность ложится на опорных полузащитников?
— В любой зоне должна быть особая ответственность. Над этим мы сейчас очень много работаем. Уже много раз говорили, что оборона — это не четыре защитника и опорник или четыре защитника и вратарь. Если игрок атаки, допустим, недобежал, то проблемы могут начаться у всей команды.
— Мы одержали несколько побед подряд на старте сезона, но после пары неудач эмоциональный фон вокруг команды резко ухудшился.
— Игроки «Спартака» проходят это каждый год. Но никуда не деться от того, что футбол состоит из побед и поражений. У нас добавляется своя специфика: выигрываем три-четыре матча подряд — мы нереальные, проигрываем следом — становимся очень плохими. Получаются настоящие американские горки, а хочется большего спокойствия в реакциях и на то, и на другое. Первые туров двадцать вообще не имеет смысла говорить о чемпионстве или плохих результатах в сезоне. Никаких секретов нет: нужно стараться побеждать в каждом матче.
— Переломным моментом стала концовка игры с «Уралом».
— Дело не только в концовке этой встречи, но и в том, как складывался весь матч в Екатеринбурге. С нашей стороны все пошло не так, как ожидали, а соперник, наоборот, хорошо вел игру и создавал моменты. Последующие восемь дней были довольно тяжелыми, потому что постоянно думал: «Как можно было упустить эту победу? Почему мы не закрылись в обороне или не начали тянуть время?» И подобные мысли были не только у меня — у всей команды. Главный тренер тоже был очень раздосадован. В коллективе нет проблем с коммуникацией, и, конечно, хочется сказать, что мы уже опытная и взрослая команда. Но нам есть в чем прибавлять, в том числе и в вопросе ответственности за результат.
— «Урал» в последнее время стал для нас довольно неудобным соперником.
— Если смотреть на результат, то оппонент очень неприятный. Не думаю, что дело в Гончаренко. За те годы, что я играю в «Спартаке», тяжело вспомнить матчи с «Уралом» и в Екатеринбурге, и в Москве, которые давались нам легко. Разве что 6:1 при Доменико Тедеско. В этом противостоянии всегда борьба до последней минуты, камбэки.
— Много событий у нас обычно и в играх с нынешним соперником — «Динамо».
— В первую очередь вспоминаю финал Кубка в «Лужниках» и те сумасшедшие эмоции. В моей карьере это пока единственный титул. Но есть и негативные флешбэки: одну из ошибок, которые мы обсуждали, я совершил как раз в дерби.
— Как тебе формат Кубка, по которому турнир проходит уже второй сезон?
— В целом мне нравится, да и группа у «Спартака» интересная. Но не понимаю, почему мы начали так рано — стартовали в Кубке уже после первого тура в чемпионате. График получается очень насыщенным. На месте тренера я был бы зол. Ну а футболисты должны быть готовы играть каждые три-четыре дня, даже если устали.
Единственное — некоторые выезды сейчас даются сложновато. Через несколько дней после кубкового дерби нас ждет еще одно путешествие в Краснодар, до которого сейчас долго добираться. Но это реалии, на которые мы не можем повлиять.
Комментарии 2