Сможет ли Россия полноценно участвовать в летних Играх-2024 в Париже, станет понятно в начало 2023 года, заявил в интервью министр спорта России Олег Матыцин. В этот период международные спортивные федерации должны будут определиться, допускать ли наших спортсменов к олимпийскому отбору. По мнению министра, это станет проверкой на способность международных спортивных структур «принимать конструктивные решения».
В беседе Олег Матыцин также оценил вероятность выхода Российского футбольного союза из УЕФА и его переход в Азиатскую конфедерацию футбола, объяснил положение дел с введением Fan ID, отреагировал на включение в олимпийскую программу мужского синхронного плавания и рассказал, как будет развиваться спорт в новых российских регионах.
«Уже видна разумная позиция МОК»
— Всех нас волнует 2024 год и ближайшие летние Олимпийские игры в Париже. Что Министерство спорта делает для того, чтобы наши спортсмены там оказались?
— Впереди еще и 2023 год, но, конечно, мы смотрим в 2024-й. И я надеюсь, что наших спортсменов, тренеров и специалистов гостеприимно встретят на Олимпийских играх. Хочется в это верить, особенно перед Новым годом, загадать такое желание.
Мы продолжаем подготовку к этим соревнованиям. Совместно с Олимпийским комитетом России (ОКР) утверждена программа подготовки к Играм-2024 и целевые комплексные программы по видам спорта. Конечно, они в определенной мере скорректированы, потому что в уходящем году российским спортсменам не удалось принять участие в большинстве международных стартов. Всем известны причины этого — они связаны с рекомендациями Международного олимпийского комитета (МОК) и соответствующими решениями международных федераций.
— Как удалось перестроиться в этой ситуации?
— Мы считаем, что совместно с российскими спортивными федерациями сумели достаточно оперативно переверстать календарь. Впервые после 30-летнего перерыва провели Всероссийскую спартакиаду по 39 олимпийским видам спорта. И я, и специалисты считаем, что это значительно усилило конкуренцию внутри страны, потому что участие в соревнованиях приняло много талантливых спортсменов ближайшего резерва. И для наших ведущих спортсменов, членов сборных это, конечно, был значительный мотивационный тест на необходимость показать результаты, гарантирующие место в сборной.
Кроме того, серию турниров мы организовали совместно с нашими коллегами из стран, которые не поддались давлению со стороны международного сообщества, приехали к нам. Мы вместе провели турниры по олимпийским видам спорта, а также два крупных мероприятия среди паралимпийцев — зимние и летние игры. Это позволило сохранить конкурентоспособность наших спортсменов и высокий уровень подготовки всех команд.
И, конечно, большое внимание мы уделяем условиям учебно-тренировочных сборов, реконструкции наших федеральных баз, усилению взаимодействия с медицинскими специалистами, контролю питания. В целом, считаю, в нашем спорте не произошло слишком драматических событий, на которые рассчитывали люди, принимавшие решения о санкциях. Сначала говорили, что все спортсмены разъедутся, сменят спортивное гражданство и так далее. Но этого не произошло.
Кризис — это время возможностей. Мы видели, что они нами были в значительной мере использованы. Сейчас внутри страны проходят зимние соревнования. До этого проходили летние турниры в новых форматах. Причем открытых форматах, когда мы приглашали представителей других стран.
Я долго могу перечислять страны, которые приезжали к нам на соревнования, но, повторюсь, это позволило нам сохранить высокий уровень готовности, рассчитывать на участие в Олимпийских играх. Активно взаимодействуем с нашими странами-партнерами, в первую очередь членами ШОС, БРИКС. Это новое направление, скажем так, азиатский вектор. Причем он не исключает продолжение контактов и диалога с европейскими странами и со всеми международными федерациями.
— Каковы сейчас возможности у Минспорта отстаивать интересы наших спортсменов, решить вопрос с их отстранением, на уровне МОК и других международных организаций?
— Минспорта не прекращает контакты с органами госуправления других стран. И, конечно, ОКР находится в постоянном диалоге с МОК. Российские спортивные федерации взаимодействуют с руководством международных федераций. Этот диалог необходимо продолжать. Он дает определенные результаты. В отдельных видах спорта наших допускали до международных турниров. В частности, теннисисты активно выступали во всех категориях профессиональных соревнований.
Уже видна разумная позиция. Она неоднократно была заявлена со стороны руководства МОК. Последний саммит, который состоялся в Лозанне в начале декабря, показывает, что наши, скажем так, международные партнеры тоже ищут выход из этой фактически тупиковой ситуации, когда заблокирован российский спорт. Ведь это приводит не только к ограничению развития нашего спорта, но и к кризису в мировом спорте. Снижению его зрелищности и темпов развития.
«Без России и посещаемость соревнований снижается, и зрелищность»
— По вашим ощущениям, как изменились настроения международных чиновников с весны?
— Думаю, они понимают: без России и посещаемость соревнований снижается, и зрелищность, так как в абсолютном большинстве видов спорта наши спортсмены определяют высокий уровень конкуренции, привлекают зрителей, спонсоров, медиа.
Я могу один пример привести: чемпионат мира по волейболу, который должен был пройти в 10 городах России. И Правительство РФ, и Всероссийская федерация волейбола готовили грандиозный праздник спорта, культуры. В итоге ЧМ перенесли в Польшу и Словению. Там он прошел при полупустых трибунах.
И Россия, может быть, не получила того импульса развития волейбола, на который мы рассчитывали. Но все сооружения у нас построены. И наследие этого чемпионата, даже несостоявшегося, работает. А соревнование в Польше и Словении видели очень мало зрителей.
Думаю, Международная федерация волейбола осознала, что развитию волейбола был нанесен серьезный урон. И, конечно, без нашей команды, за которую выступают олимпийские чемпионы, призеры Олимпийских игр, чемпионы Европы, не было того уровня конкуренции, который всегда присутствует на чемпионатах мира.
— После таких историй международные чиновники начинают поворачиваться к нам лицом? Вы это ощущаете, общаясь с ними?
— Да, практически можно это констатировать. По линии министерств мы проводим регулярные встречи и с послами государств. Они тоже транслируют такие сигналы, что необходимо искать выход из ситуации.
Спорт, как и ранее в истории, может быть первым направлением, которое бы позволило восстанавливать стабильность мирового сообщества. Ни в коей мере нельзя рассматривать спорт как средство давления на систему. Хотя мы и видели, что часть европейских министров спорта обращались с коллективным письмом с требованием исключить Россию из спортивного сообщества, сейчас это сделать невозможно.
К сожалению, мы такие периоды уже переживали в нашей истории. Но столь массового нездорового ажиотажа вокруг спорта, когда есть желание абсолютно беспричинно отстранить наших спортсменов, не было. Один из недавних примеров: нашу олимпийскую чемпионку по фигурному катанию Аню Щербакову выдвинули на премию Международного союза конькобежцев в номинации «Лучшая спортсменка». И теперь некоторые заявляют, что якобы ее надо исключить, потому что она россиянка. Мне кажется, это нарушение всех принципов, той же олимпийской хартии, олимпийского духа, о котором говорит господин Бах (Томас Бах, президент МОК. — «Известия»). Мы должны сохранить единство, принципы. Спортивные принципы должны быть выше политических разногласий.
— Господин Бах говорит, но ситуация пока не изменилась.
— В умах и сердцах международных руководителей спорта она изменилась, поскольку большинство из них — люди спорта. Они очень много лет взаимодействуют с нашими спортсменами, тренерами. И надо понимать, что такая политика ведет к расколу самого международного спортивного сообщества и олимпийского движения. Это путь в никуда, потому что Россия — это надежнейший партнер.
Два последних десятилетия мы проводили все крупнейшие турниры — Олимпийские игры, Универсиады, чемпионаты мира. Они были признаны лучшими в истории. Лишаться такого взаимодействия — это значит делать очень неправильные шаги. Деструктивные шаги, которые приведут прежде всего к ослаблению влияния спорта на жизнь мирового сообщества.
— Закончился срок санкций, введенных решением Спортивного арбитражного суда (CAS) по делу о базе данных Московской антидопинговой лаборатории. Что на практике это значит для нас?
— Часть санкций была направлена не только на спортсменов, но на представителей государства. 16 декабря санкции закончились. Все государственные служащие фактически могут вернуться к руководству национальными федерациями, ОКР, в руководящие органы международных спортивных организаций.
Завершилось действие этих санкций в части проведения в России международных турниров, участия в международных стартах под российскими флагом и гимном. Де-юре этих ограничений нет. Но не де-факто, из-за рекомендаций МОК и решений международных федераций, наши спортсмены не допущены до турниров. Их допуск рассматривается, но, к сожалению, в так называемом нейтральном статусе: без флага и гимна.
Мы пытаемся делать всё необходимое, чтобы защитить интересы спортсменов, ведем эту работу, прежде всего через дипломатический диалог. Но первым шагом, считаю, надо добиться допуска спортсменов на квалификационные отборочные турниры к Олимпиаде. Если мы не сможем принять в них участие, то, конечно, маловероятно, что попадем на Олимпийские игры.
— Когда у нас крайний срок по квалификациям?
— Фактически начало 2023 года покажет, насколько международные федерации готовы принимать конструктивные решения. Как вы знаете, одним из подходов является отбор через систему соревнований, которые проводятся в Азии. Если такой выбор будет сделан, то должны быть определены регламенты. В том числе МОК и международные федерации должны определить, как будет происходить отбор в этом случае.
— Вы считаете возможным выступление российских спортсменов без национального флага и гимна?
— Вопрос сложный. У нас уже, к сожалению, были прецеденты выступления наших спортсменов на зимних Олимпиадах в Корее и в Китае, и на летней в Токио под флагом ОКР и с гимном, но не нашим, официальным российским, а тем, который был согласован с МОК. Наверное, это вопрос диалога и поиска компромиссов. Судьба у спортсменов очень сложная, карьера короткая. Поэтому лишать их возможности участия в Олимпийских играх недопустимо.
«В исполкоме РФС неоднозначное мнение по поводу перехода в Азию»
— На днях МОК добавил в олимпийскую программу новую дисциплину — мужское синхронное плавание. Как относитесь к такой инициативе?
— Мне кажется, МОК чрезмерно быстро реагирует на тенденции, которые есть в мире. Мы всё-таки сторонники более консервативного взгляда на развитие спорта. Но и ограничивать возможности людей тоже нельзя. Если решение уже принято, то в России необходимо будет обеспечить конкуренцию в этой дисциплине. Мы всегда найдем выход из любой ситуации.
— Осталось только мужскую художественную гимнастику в олимпийскую программу включить.
— Вы знаете, общество развивается по своим законам. Человек социализируется, но вот красота, в частности, художественной гимнастики является определяющей. Она должна оставаться в традиционных формах.
— Каковы наши шансы в допинговом деле Камилы Валиевой?
— Шансы у нас всегда только на победу. Но думаю, что у этого разбирательства может быть достаточно длительный процесс. Надеюсь, всё положительно закончится для нашего спорта. И, конечно, Камилла Валиева как гениальная спортсменка не будет ограничена в правах выступления в соревнованиях. Справедливость должна восторжествовать. Все юристы и сотрудники Российского антидопингового агентства (РУСАДА) внимательно разобрались в произошедшем. И есть серьезные, хорошие аргументы для того, чтобы отстоять нашу правоту.
— Если до конца года Российский футбольный союз (РФС) объявит о решении перейти из УЕФА в Азиатскую конфедерацию футбола, не будет ли оно поспешным?
— Европейцы уже приняли решение в отношении наших команд, ограничив участие во всех клубных турнирах и соревнованиях сборных. Сейчас речь уже идет о возможности отбора на следующий чемпионат мира 2026 года. Надо уже мыслить долгосрочными категориями. Решение пока не принято — мы его ждем. Исполком РФС переносил его и заявил, что определится до 31 декабря. Там неоднозначное мнение по этому вопросу.
Позиция Министерства спорта и моя личная: надо очень внимательно оценить возможности нашего футбола. Что мы потеряем и что приобретем. Если у нас пока вообще нет никаких шансов участвовать в соревнованиях с европейскими командами, то, наверное, участие в азиатских турнирах должно положительно сказаться на развитии российского футбола.
Но надо понимать, готова ли Азия нас принимать. Одного нашего желания мало. Если РФС пойдет на такой шаг, то дальше предстоит всё согласовывать с Азиатской конфедерацией футбола. При этом, насколько мне известно, взаимодействие РФС с ФИФА и УЕФА конструктивное. И в ФИФА тоже понимают, что такой переход может потом затруднить взаимодействие и проведение турниров.
— ОКР и другие федерации могут последовать примеру РФС?
— По каждой федерации ситуацию надо рассматривать отдельно. Отдельные виды спорта в Азии очень сильно развиты, там очень высокая конкуренция, и участие российских спортсменов будет служить развитию вида спорта. А, к примеру, зимние виды спорта в Азии не очень развиты, хотя положительная тенденция в этом направлении имеется. В общем, всё требует индивидуального подхода. Например, Федерация шахмат России сейчас активно прорабатывает вопрос перехода, но по другим федерациям надо очень внимательно оценивать перспективы.
«Неприятие карты болельщика постепенно снижается»
— По какому принципу Минспорта согласовывает лимиты на легионеров? Почему в КХЛ он ужесточается, а в РПЛ фактически смягчается?
— По принципу индивидуального взаимодействия с федерациями, с экспертным сообществом. Хоккей и футбол — командные виды спорта. Принципы организации соревнований схожи. Но традиции, формулы проведения чемпионата, регламенты — разные. Сейчас мы видим, что подход Федерации хоккея России (ФХР) к ужесточению лимита, особенно после наложения санкций, наверное, оправдан. Мы поддержали этот подход и утвердили со следующего сезона лимит на легионеров в КХЛ, когда каждая команда может заявить не более трех иностранных игроков.
Что касается футбола, то лимит тоже был установлен сравнительно недавно, в период ковида. Нынешние санкции пока не так сильно отразились на количестве легионеров в РПЛ, хотя, конечно, оно снизилось. Важно определить, кто эти игроки, какой они квалификации, какой у них опыт выступлений в своих сборных, какие достижения. Если сюда приглашается легионер, то он должен быть неким локомотивом развития. К этому уровню должны стремиться, хотя у нас очень сильные школы и тренеры. И традиции. Во всех видах спорта снижение числа легионеров должно вести к усилению внутренней конкуренции, появлению новых талантов.
— Футбольные стадионы на матчах в РПЛ сильно опустели после введения Fan ID. Как выходить из этой ситуации?
— Я бы так однозначно не говорил, что именно введение карты болельщика привело к опустошению стадионов. Мы очень активно взаимодействуем с Министерством цифрового развития, с руководством РФС, РПЛ, с руководителями регионов. Считаем, что прошедший первый этап внедрения карты болельщика дал возможность в значительной мере повысить эффективность работы системы с технической точки зрения и с точки зрения оперативности сотрудников, которые занимаются оформлением карты болельщика, а также в плане профессионализма людей, которые работают при проходе на стадион.
Надеюсь, в первые месяцы 2023 года система будет еще более усовершенствована. Для болельщиков будет доступна удаленная верификация. Ведь с их стороны одним из критических замечаний было то, что надо идти в МФЦ, на это надо время, хотя сейчас большое количество услуг оказывается через необходимость верификации. В целом со стороны болельщиков было неприятие Fan ID, но постепенно напряженность снижается.
— В других видах спорта возможно введение Fan ID?
— Посмотрим, насколько это будет необходимо. Опять же, всё должно решаться во взаимодействии с хоккейным, баскетбольным сообществом, с другими видами спорта.
— Как будет развиваться спорт в новых российских регионах — ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областях?
— Новым регионам России мы, конечно же, особое внимание уделяем. В декабре провели встречу с местными министрами спорта. Обсудили несколько направлений: бюджет, инфраструктуру, строительство спортивных сооружений разного формата — дворцов спорта, физкультурно-оздоровительных комплексов.
Сейчас реализуем идею так называемых умных площадок в соответствии с новым федеральным проектом «Бизнес-спринт», площадки ГТО. Еще одно направление — это подготовка и переподготовка кадров.
И, наверное, главный блок вопросов — это система проведения соревнований, учебно-тренировочных сборов. В четырех новых регионах уже идет работа на тех территориях, где это возможно, по восстановлению спортивной инфраструктуры. Мы активно вовлекаем спортсменов и тренеров в участие в наших соревнованиях.
Что касается, например, футбола, то в рамках Крымского футбольного союза команды активно вовлекаются. Более 1500 спортсменов за 2022 год выступали на территории России. Некоторое время назад 19 специалистов из новых регионов получили в Российском университете спорта сертификаты о повышении квалификации. Делаем всё необходимое, чтобы люди не чувствовали себя как-то обособленно, чтобы не ощущали недостаток внимания.
Елена Лихоманова, Алексей Фомин
