Арас Озбилиз – человек удивительной судьбы. Армянский полузащитник родился в Стамбуле, получил футбольное образование в «Аяксе», где феерил вместе с Луисом Суаресом и Кристианом Эриксеном, а затем отправился в Россию. У нас он оставил яркий след в «Кубани» и «Спартаке».
Совсем недавно Озбилиз забил свой первый гол за 2,5 года, а чуть раньше вернулся на поле после долгого перерыва в карьере. О своём футбольном пути, в который уместились три разрыва крестообразной связки колена и суперматч против «Манчестер Юнайтед», 32-летний игрок ереванского «Пюника» поведал нам. Также в интервью Арас рассказал:
- почему отказался от вариантов из России и Казахстана этим летом;
- как из-за рака у мамы он на год прервал карьеру, а теперь вернулся в Армению;
- почему из-за укола не смог дебютировать в Лиге чемпионов против «Милана»;
- какое первое впечатление у него было от России;
- чем запомнился Леонид Федун и какие главные качества у бывшего босса «Спартака»;
- кто лучший для него тренер «Спартака» и почему «багаж Аленичева» – миф;
- что думает об отстранении российских спортсменов и как переживал освистывания во время выступлений в Турции.
«Со мной связывались из России, но я решил, что не буду общаться ни с кем, кроме «Пюника»
– Последний год ты пропустил по семейным причинам. Как себя чувствуешь после паузы?
– Сейчас всё хорошо. Я долго не думал о футболе. Моя мама болела, я поехал в Нидерланды и год был с ней. Мы столкнулись с тяжёлыми временами, но они прошли. В академии «Аяксе» я работал с одной из команд, и мне предложили пройти тренерские курсы. Тогда я почувствовал, что скучаю по футболу и не готов к концу карьеры. Я хочу играть.
– «Пюник» прошел в групповой раунд Лиги конференций, вылетев из квалификации Лиги Европы. Такой расклад более удачный, если надеяться на выход плей-офф?
– Если спросить у 10 футболистов, где они хотели бы сыграть в нашей ситуации, все выбрали бы Лигу Европы. Нужно стремиться играть на самом высоком уровне. К примеру, нам мог попасться «Манчестер Юнайтед». Конечно, играть с ними сложнее, но только представьте, каким достижением для армянского футбола стал бы приезд «МЮ» в Ереван. Но и наша группа в Лиге конференций не слабая, у нас хорошие перспективы пройти дальше.
– До перехода в «Пюник» ты был в шаге от «Арарата». Почему не оказался там?
– До того, как я перешёл сюда, «Арарат» меня хотел, но мне понравилась инфраструктура в «Пюнике». Когда я оказался в чемпионате Армении в 2019-м, у меня было много разных вариантов. Но я хотел познакомиться поближе с нашим спортом, чтобы в будущем мог помочь в развитии футбола Армении.
Сейчас после перерыва я решил, что не буду общаться ни с кем из других команд, кроме «Пюника». У меня были варианты в других странах, но я благодарен президенту клуба Артуру Согомоняну. Он позволил мне поехать в Нидерланды и часто разговаривал, психологически очень мне помогал. Я чувствовал, что должен обязательно вернуться сюда.
– Были варианты из Россию?
– Да, были. Со мной связывались клубы из России и Казахстана.
«До сих пор уверен, что поступил правильно, когда уехал из «Аякса» в «Кубань»
– Следишь за матчами бывших клубов?
– Я всегда на связи с «Аяксом», всё-таки провёл 15 лет в системе, клуб воспитал меня. Я там всему научился, слежу за выступлениями команды. Кроме них ещё слежу за «Спартаком».
– С кем-то из бывших партнёров продолжаешь общаться?
– Я в очень хороших отношениях с Дэйли Блиндом, мы с ним вместе росли. Вообще, в футболе дружбы мало, но именно с Блиндом я всегда близко общался. Из сборной я хорошо дружу с Мхитаряном, Пиццелли, с Мовсисяном часто общаемся.
– В 2012 году ты считался большим талантом в Европе, но из «Аякса» перешёл в чемпионат России. Спустя годы не считаешь тот переход ошибкой?
– Нет, потому что тот год был одним из лучших для меня. «Аякс» планировал меня отдать в аренду, хотя тренер убедил остаться, обещал много времени на поле. Но после сборов мне сказали, что я могу искать себе другие варианты.
Команды, которые изначально хотели меня, уже подписали игроков на мою позицию. Оставались только варианты в Нидерландах и «Кубань» из чемпионата России. Я сделал выбор в пользу «Кубани». До сих пор уверен, что поступил правильно.
– Какой был самый яркий и запоминающийся момент твоих выступлений за «Аякс»?
– Когда мы обыграли «Манчестер Юнайтед» на «Олд Траффорд» в Лиге Европы. Я забил гол и отдал голевую передачу. Это самое яркое воспоминание.
– Ещё за год до той игры ты мог сыграть в Лиге чемпионов против «Реала» в 20 лет. Наверное, обидно, что так и не удалось выйти в ЛЧ, когда был так близко?
– Для каждого игрока сыграть в Лиге чемпионов – мечта всей жизни. Больше скажу, тогда нам в группе ещё попался «Милан». Если с «Реалом» я остался в запасе, то против «Милана» должен был играть. Но перед матчем врач поставил всем укол: тогда в мире распространялся сильный грипп. Я до этого не делал прививки, но врач успокоил, что всё будет хорошо, а это полезно перед наступающей зимой. Мы полетели на матч и перед ним мне стало плохо, так я не сыграл в Лиге чемпионов из-за укола.
– Луис Суарес в своей карьере запомнился своими выходками с укусами. В «Аяксе» он на вас нападал?
– Нет, в команде он не кусался (смеётся).
«Никто не верил, что после третьих крестов я вернусь, но я всё сделал, чтобы вернуться»
– Кроме Суареса, с тобой в «Аяксе» играли Ян Вертонген и Кристиан Эриксен, которые также затем стали звёздами в Англии. Рассчитывал вслед за ними оказаться в АПЛ?
– К сожалению, к 19 годам я уже дважды рвал крестообразные связки, а позже был и третий случай. Есть игроки, которые не возвращаются на поле и после первой подобной операции. Уверен, что если бы не травмы, я играл бы в больших клубах Европы.
– В матче за сборную Армении в 24 года ты порвал кресты в третий раз, но после этого сумел вернуться в большой футбол. Как тебе это снова удалось сделать?
– Это очень хороший вопрос, потому что я сам иногда думаю, как я вернулся после того раза. Было очень тяжело, после третьего раза я уже не добился высот в футболе, потому что потерял былую скорость и силу. Никто не верил, что я вернусь, но я всё сделал, чтобы вернуться. Сейчас такая же ситуация, полтора года не играл, но всё сделаю, чтобы достойно проявить себя на поле и завершить карьеру, как я хочу.
– Честно скажу, я не верил, что сможешь вернуться после третьей травмы.
– Да я тоже так думал, я сразу сказал, что это конец моей карьеры! Но есть бог, к тому же семья в этот период мне очень помогла, чтобы я мог вернуться. До сих пор помню этот день, 31-го мая 2014 года, и товарищеский матч против сборной Алжира.
– Что чувствовал, когда у Эриксена остановилось сердце на Евро в прошлом году?
– Мы все были в шоке, я сразу связался с Блиндом, потому что у него тоже останавливалось сердце. В «Аяксе» буквально рядом со мной у одного игрока тоже однажды остановилось сердце, и после этого он не смог больше играть.
«У «Зенита» очень мощная финансовая поддержка, иногда чувствуешь, что всё против «Спартака»
– Какие у тебя были первые впечатления от России, когда ты перешёл в «Кубань»?
– Когда приземлился в старый аэропорт Краснодара, оглянулся и подумал, что, возможно, ошибся с выбором! Для меня всё было очень непривычно, я вырос и жил Нидерландах, а русская культура оказалась весьма необычной. Я столкнулся с культурным шоком. Всё встало на свои места, когда забил «Динамо» через месяц после начала сезона.
– Тогда «Кубань» тренировал Дан Петреску, чем он запомнился?
– Я с ним разговаривал перед переходом, он говорил, что очень хочет меня увидеть. Я приехал в «Кубань», а через три дня он отправился в «Динамо». Две тренировки и одна игра, потом он ушёл из команды, так что долго с ним не работал.
– После удачного сезона в «Кубани» ты перешёл в «Спартак». Там было уже проще адаптироваться?
– Да, там вообще не было проблем. Когда я пришёл в «Спартак», там уже играл Юра Мовсисян, он мне помог во всём в Москве. Если сравнить, где лучше я прошёл адаптацию, то в «Спартаке», потому что я уже год был в России.
– Чего не хватило для чемпионства со «Спартаком»?
– До конца первой части сезона мы были на втором месте. Потом что-то пошло не так, в футболе иногда случается, что ты не можешь ответить, почему так произошло. Российский футбол тогда был сильнее, чем сейчас, тогда это была очень сильная лига.
– Кто тебе запомнился в том «Спартаке»?
– Кроме Юры? (смеётся)
– Да.
– Я иногда общаюсь с Глушаковым и с Паршивлюком. У нас был сильный состав. Хурадо, Тина Коста, Кариока были очень хорошими футболистами в той команде.
– Среди болельщиков и даже руководства популярны теории заговора против «Спартака» в пользу, например, «Зенита». Игроки испытывали такие чувства?
– Иногда да, потому что «Спартак» самый большой клуб в России, у которого огромное количество фанатов. По трофеям пока не получается добиться желаемого успеха, но я верю, что это поменяется.
У «Зенита» очень мощная финансовая поддержка, время от времени чувствуешь, что всё против «Спартака», все хотят обыграть его. Но я не знаю, это зависит от «Зенита» или от остальных команд тоже, потому что обыграть самой больший клуб России хотят все.
«Не согласен, что чемпионство Карреры, – это багаж Аленичева»
– Каким запомнился Карпин? Считается, что глобально он не справился в «Спартаке».
– Он очень сильный тренер. Я уже сказал, что русская культура немного другая, а Карпин играл и в Испании, и в России. Поэтому в нём ощущается микс культур России и Европы. Благодаря Карпину легионеры могли быстро сыграться с местными ребятами и освоиться в России. Я не могу сказать, что у него не получилось, для меня он очень хороший тренер.
– В «Спартаке» ты тренировался под руководством четырех тренеров, с кем было комфортнее всего?
– Конечно, с Карпиным.
– Всех удивил странный вылет от «Санкт-Галлена», где ты и забил свой первый гол. Что случилось тогда?
– Иногда ты просто не можешь ответить, что идёт не так. В таких ситуациях надо работать всем клубом, чтобы выйти из чёрной полосы. «Спартак» – очень большой клуб, внутри было много разногласий. Могу сказать, что «Спартак» тогда был очень неспокоен.
– Ты немного поработал с Аленичевым. Чемпионство Карреры – это багаж Аленичева или чисто работа итальянца?
– Тогда можно развить мысль, что Аленичев брал уроки у своего тренера, но так нельзя говорить в футболе. Он, наверное, поставил основу, но базу создаёт клуб, потому что тренер сегодня есть, а завтра его нет. Я не согласен с тем, что чемпионство Карреры, – это багаж Аленичева.
Да, иногда бывает в футболе, когда клуб проходит через тяжелые времена; когда нет денег и нет возможности сделать трансферы, но у Аленичева были новые игроки, а чемпионом он всё равно не стал. Не скажу, что работа Карреры началась с Аленичева. Каждый тренер пытался быть полезен для команды, но клуб создаёт систему. Как я сказал про тренеров, тоже самое относится и к игрокам: сегодня они есть, а завтра – нет.
– Начиная с прошлого года «Спартак» сменил четырёх тренеров. Это нормально?
– На твой взгляд, это нормально, когда меняют столько тренеров (смеётся)? Владельцы клуба должны сами решить, я не знаю что сказать.
– В чём основная ошибка «Спартака»?
– «Спартак» должен всегда побеждать, но там нет такого терпения, какое получили сэр Алекс Фергюсон или Арсен Венгер, когда они десятилетиями работали в своих клубах. Сейчас дольше всех держится Диего Симеоне. Футбол так устроен, что в больших клубах, где много затрат и нет результата, очень часто меняют тренеров.
– Леонид Федун недавно покинул «Спартак» после 18 лет правления. Каким он тебя запомнился?
– Он очень серьёзный, спокойный и скромный человек. Федун много сделал для «Спартака». Когда результата не было в тяжелые годы, он всё равно был с командой. Плохого ничего не могу сказать, Федун запомнился добрым человеком.
«Надеюсь, что в ближайшее время российских спортсменов вернут. Тяжело, когда политика заходит в футбол»
– Как ты относишься к отстранению российских спортсменов?
– Это политический вопрос. В последнее время многие очень хотят смешать политику с футболом.
– Как думаешь, это долго протянется?
– Я надеюсь, что в ближайшее время российских спортсменов вернут. Если их вернут скоро – будет хорошо. Не знаю, когда всё закончится, но очень тяжело, когда политика заходит в футбол, это уже другой вопрос.
– Когда ты переходил в «Бешикташ», армянские болельщики критиковали и отнеслись очень негативно к твоему переходу. Как ты относился к их реакции?
– Есть очень много армян, которые едут туда отдыхать летом, а я ехал туда зарабатывать деньги. Я 10 раз думал перед тем, как согласился на переход в «Бешикташ». В Турции живут много армян после всего, что было в истории. Они едут туда дальше отдыхать, а я ездил работать и зарабатывать деньги. Получается, я стал плохим?
– Как ты вообще относишься к Турции – стране, где ты родился?
– Меня должны понимать. Как я уже сказал, никто не верил, что я после порванных крестов смогу вернуться в футбол, все говорили, что Араса больше нет. Большой клуб, который выступает в Лиги чемпионов, предложил большой контракт. В такие моменты нужно думать о будущем своей семьи.
– Однажды ты вышел в старте, и стадион тебя постоянно освистывал, когда ты касался мяча. Что чувствовал в такой момент?
– Я не сильно чувствовал негативное отношение. Там есть много армян, которые посещают армянскую церковь и живут там. Самое главное, что они остаются армянами.
– В Турции тренер не давал тебе играть из-за национального признака?
– Не знаю. Тогда в «Бешикташе» были очень сильные игроки: Бабел, Куарежма, Адриано и другие. Команда постоянно побеждала, и в такой ситуации ты не можешь сказать тренеру, чтобы тебе дали шанс. Но, конечно, я согласен, что получил мало времени там.
«Сперцян – очень перспективный игрок, но не думаю, что он сможет обойти Мхитаряна»
– Как относишься к тому, что армянин Захарян выступает за сборную России?
– В юности у меня был вариант играть за сборную Нидерландов, а Юра [Мовсисян] мог выступать за сборную США. Нашей сборной нужны ребята, которые приходят и от всего сердца играют за национальную команду Армении. Если бы мы с Юрой выбрали другие сборные, то для нас могли быть другие варианты в карьере, но в сборной нужны футболисты, готовые играть душой за страну, а не те, кто думают про свою карьеру. Мхитарян показал своим примером, что отсюда тоже можно стать большим игроком.
– Недавно говорили, что Захарян может сменить гражданство ради выступлений за «Челси». Если бы удалось пройти все юридические вопросы, стоило бы его принимать в сборную Армении?
– Тяжело сказать, 10 лет назад хотели пригласить Давида Юрченко в сборную Армении. Тогда не получилось, или он не захотел. Сейчас он смог добраться до сборной, Давид – игрок национальной команды, а все его очень уважают. Но не мне рассуждать об этом.
– Если всё получится, он, вероятно, сможет перейти в «Челси» зимой, но в 19 лет не рано уезжать в такой клуб?
– Если ты хорошо играешь, то на возраст не надо смотреть. Вспомните, что творил Лео Месси уже в 15-16 лет.
– Генрих Мхитарян не рано завершил карьеру в сборной?
– Конечно, рано. Это его выбор, Мхитарян футболист такого статуса, что может принимать любые решения, у него полная свобода действий.
– Может ли его заменить тот же Сперцян?
– Сперцян – очень перспективный игрок, но не думаю, что он сможет обойти Генриха.
Генрих многого добился, играл в сильных клубах и до сих пор держит планку. Может, лет через 50 придёт игрок, который будет его уровня. У нас есть один Генрих, его все знают. Если появится кто-то сильнее его, Мхитарян первым скажет об этом. Но все должны понимать, что это будет непросто.
Есть игроки, которые сильнее Мхитаряна техникой и качеством, но менталитет играет важную роль в футболе. Надеюсь, что Сперцян обойдет его. Я очень хочу, чтобы у нас было 10 игроков уровня Мхитаряна. Время покажет, но мне кажется, такое вряд ли произойдёт.
– Сперцян летом мог уехать, но решил остаться. Может, ему стоило отправиться в Европу уже сейчас?
– Мне кажется, время в «Краснодаре» пойдёт ему на пользу. Он сейчас лидер в клубе и чувствует себя уже по-другому. Он может на расстояние целого сезона показать себя важным футболистов сильной команды в РПЛ. Тогда Сперцян получит больше опыта и станет сильнее. Он должен себя показать в этом году.
– Недавно Мхитарян перешёл в «Интер». Как думаешь, это подходящий для него клуб?
– Мхитаряну лишь 33 года, а Златан в 40 лет играет на том же уровне, так что Генрих может играть ещё долго. Я не удивился, что он перешёл в «Интер». Разве «Интер» мог взять кого-то вместо него, кто имел бы такой же огромный опыт в Европе и адаптирован к Серии А?
– Возвращение в сборную Армении для тебя сейчас реально?
– Я всё сделаю для этого, буду пробовать. Я не завершил своё выступление за сборную Армении. Когда я приехал впервые в «Пюник», через 2 месяца узнал, что моя мама болеет раком, тогда я перестал думать обо всём. Сейчас я снова могу вернуться мыслями в футбол и буду всё делать, чтобы оказаться в сборной и быть там в хорошей форме.
– Как думаешь, в чём главная проблема в армянском футболе?
– Наши руководители могут вложить деньги и ждать, что через год мы будем высоко в Европе, но так в футболе не бывает. Нашему футболу ещё очень много надо сделать, чтобы развиваться. У нас есть большая проблема местных тренеров. Если в сборную пригласим Моуринью или Анчелотти, то мы вряд ли выйдем на чемпионат Европы. Философия не может быть составлена за два года, это основа на десять лет. Мы должны работать в юношеском футболе, чтобы молодые футболисты могли потом помочь нам. Почему игроки из армянских диаспор могут усилить сборную, а местные – нет? Значит, проблема изнутри.
Норик Серобян
