Продолжаем публикацию отрывков из книги легендарного спартаковца Александра Якушева, вышедшей в свет в издательстве «Эксмо».
Моя карьера в сборной Союза зависела прежде всего от Тарасова: его восприятия меня как хоккеиста, наших взаимоотношений и прочих большей частью субъективных факторов.
«Этот игрок в моем вкусе». Подобное высказывание тренера вы никогда и нигде не услышите и не прочтете. Почему я столь категоричен? Что, собственно, крамольного в таком суждении, на первый взгляд кажущемся вполне благопристойным?
Тренер не имеет профессионального, если хотите, даже морального права подменять объективные оценки вкусовыми ощущениями, которые носят сугубо личный характер. Нельзя таким вот образом разъяснять общественности, что игрок Иванов приглашен в сборную страны для подготовки к мировому первенству, а игроки Петров и Сидоров, тоже сильные мастера, не получили такого приглашения, потому что как-то немилы, не впечатляют, в общем, попросту говоря, «рожей не вышли». Парадокс заключается в том, что эстетические запросы относительно игроков обязательно присутствуют у любого специалиста, и он принимает их в расчет. Возможно, не ставя на первое место и не озвучивая это прилюдно.
Такая черта была присуща Анатолию Владимировичу Тарасову, и выражалась она не то чтобы нарочито или напоказ, нет, разумеется, умным же человеком был и не лишенным гибкости, однако вкусы его легко угадывались по. фигурам его подопечных. Среднего росточка. Крепыши. Плечевой пояс жилистый. И, уж извините за такие подробности, — с развитыми ягодичными мышцами и с толстыми ляжками, четырехглавые мышцы бедра — как у штангистов. По своей динамике — шустрые, резкие и выносливые, готовые броситься на амбразуру по первому тренерскому приказу.
Александр Якушев был, мягко говоря, явно не в тарасовском вкусе. Ни шустрым, ни резким я не был. Был выносливым, но все же не «вечным двигателем». Самоотверженность присутствовала, но не она в первую очередь вела меня по игре, да и приказной тон воспринимал со скрипом, по нраву были четкие и строгие тренерские указания, произносимые обычным человеческим тоном.
Я был прямой противоположностью тарасовскому типажу форварда. Это не перекрывало кислород, но дополнительные барьеры на пути в сборную появлялись.
Что мне оставалось? Предъявлять свои козыри, так сказать, контраргументы — совсем не обязательно быть в тарасовском вкусе, чтобы занять место в сборной.
Я и старался изо всех сил. Прибавлял в мастерстве, закалял волю. Двигался вперед вместе со «Спартаком», ведомым Всеволодом Михайловичем Бобровым. Откровенно игнорировать меня Тарасов не мог. Все- таки я играл во втором звене «Спартака» — главного конкурента ЦСКА в первенстве СССР; в битвах с армейцами не тушевался, медали завоевывал. Да и не ощущал я с его стороны холодка, хотя и теплоты тоже не было.
Анатолий Владимирович испытывал затруднения со мной в тренировочном процессе. Виной тому был... мой рост. Один такой играл в сборной, остальные нападающие были среднего роста. А тут верзила Якушев — 190 см! Кое-какие его излюбленные упражнения превращались для меня в настоящую пытку. Я оказывался среди отстающих, в хвосте колонны. Это раздражало его и расстраивало меня. Оставалось терпеть, не мог же я отказаться выполнять задание тренера сборной под тем, в общем-то, разумным предлогом, что мне это совершенно не подходит, что все эти цирковые трюки не приносят лично мне никакой пользы. При этом весь учебно-тренировочный процесс сборной был отдан на откуп Тарасову, Чернышева я на льду вообще не видел. Однако, худо-бедно, мое врастание в сборную продолжалось непрерывно, хотя и не впечатляющими темпами.
Приближались Олимпийские игры в Гренобле. И для меня, двадцатилетнего спортсмена, этот факт отодвигал на второй план все вокруг: встречи с друзьями, свидания с девушками, застолья, к которым и без того особой тяги не ощущал. Свои шансы на попадание в олимпийскую сборную я не переоценивал, трезво смотрел на вещи, сознавая, что отбор предстоит еще жестче обычного и что ни Чернышев, ни Тарасов не решатся на эксперименты, а при малейших сомнениях предпочтут молодому игроку именитого и опытного мастера. Зато к старту сезона-1967/68 мой профессиональный статус кое-что да весил, ведь я являлся действующим чемпионом СССР и действующим чемпионом мира. Меня это ободряло, добавляя веры в свои силы и возможности, а наставников сборной заставляло как-то учитывать в составлении олимпийского пасьянса.
Еще в те времена считалось, что главная проверка кандидатов в сборную происходит в жарких битвах с родоначальниками хоккея на их поле. Если достойно прошел такой тест на мастерство и характер, считай, ты застолбил себе место в главной команде страны. Обычно выезжали в декабре-январе, новогодний праздник проводили на другом конце света и отмечали его чисто символически.
В матчах в Канаде меня почему-то упорно ставили в центр, а по краям в разных матчах играли Валерий Никитин, Виктор Якушев и Вениамин Александров. Я ощущал доверие Чернышева с Тарасовым, их серьезное отношение к моей кандидатуре. Через сито товарищеских игр с канадскими командами они просеивали кандидатов на места в третьем звене, два остальных были скомплектованы. В последних матчах определили меня на привычный левый фланг. Тройка Александров — В. Якушев — А. Якушев смотрелась очень прилично, мне было легко найти взаимопонимание с такими блестящими игроками. Эта январская серия игр подводила черту под поисками оптимальных сочетаний в сборной и окончательной утряской состава; времени до февраля, до Олимпиады, оставалось совсем немного.
И тут вмешался злой рок. В безобидной ситуации — не только борьбы, но и вообще контакта с соперником не было — я, подбирая шайбу недалеко от борта, внезапно упал как подкошенный. Коньком наехал на монетку, брошенную каким-то болельщиком, видимо, от злости, поскольку мы убедительно переигрывали канадцев.
Увы, травма оказалась серьезной. Повреждение колена. В такой ситуации не до шуток и не до банальных ободряющих слов товарищей по команде. Стало ясно, что мне предстоит операция на мениске. Так я прокатился мимо Олимпиады. Во всяком случае, если бы не травма, шансы попасть в Гренобль имел достаточно высокие.
Литературная запись Леонида Рейзера
Спрашивайте книгу Александра Якушева «Всё начистоту. О хоккее и не только» в книжных магазинах вашего города.
spartak.ru
