Об отставке генерального директора "Спартака" Романа Асхабадзе.
Роману Асхабадзе чуть за тридцать, и он – ярчайший представитель своего поколения. В российском футболе таких людей, пожалуй, можно пересчитать по пальцам. Лично я могу назвать только одного – Александра Низелика, бывшего переводчика Лучано Спаллетти и Фабио Капелло. Их отличие с Асхабадзе состоит лишь в том, что один пошел в управленцы, другой – в тренеры. Низелик сейчас возглавляет юношескую команду "Зенита" в питерской академии и готовится к получению лицензии Pro.
В остальном они почти близнецы – талантливы, невероятно работоспособны, лишены каких-либо сантиментов, умеют держать дистанцию с одними и ненавязчиво сокращать ее с другими, тонко чувствуют момент. Даже во внешности есть что-то общее. А еще они изумительно говорят на нескольких иностранных языках.
С языка, собственно, и началась стремительная карьера Романа Гурамовича.
Вспоминается сентябрь 2008 года. Шла первая пресс-конференция нового главного тренера "Спартака" Микаэля Лаудрупа. По правую руку от датчанина сидел Валерий Карпин, по левую – Асхабадзе. Подтянутый молодой человек бойко переводил с испанского, на котором с публикой общался Лаудруп, и его речь казалась сладкой музыкой – особенно в сравнении с тем, к чему привыкли журналисты. Ведь как бывало чаще всего – пригласят девушку из иняза, никогда не смотревшую футбол, и поди разбери, что значит "ударщик" или "полный задний".
Асхабадзе искусством перевода владел мастерски. Его не требовалось редактировать – пиши, что слышишь, и интервью готово. Здорово, когда тебя понимают. Его и понимали – тренеры, футболисты, руководители. Он их, в свою очередь, понимал еще лучше.
Мастер спорта по боксу, Асхабадзе знал, как и куда ударить. Он никогда не делал успехов на футбольном поле, однако это не помешало ему еще при Лаудрупе фактически войти в тренерский совет и не покидать его все пять лет, пока команду возглавлял Карпин. Конечно, решения поначалу принимали другие, но Асхабадзе был погружен во все процессы, видел, как живет "Спартак", чем он дышит, и этим ценным знаниям будущий гендиректор нашел верное применение. Он быстро превратился из просто Романа в Романа Гурамовича, стал одной из самых влиятельных фигур в клубе, при этом долгое время действовал негласно. Таких людей обычно называют серыми кардиналами. Или Наполеонами. А бывший пресс-атташе "Спартака" Леонид Трахтенберг подобрал другое определение – гипнотизер.
Как же у такого талантливого человека, как Асхабадзе, сложился столь противоречивый образ? Неужели его успеху завидовали, а оттого злословили? В недавнем интервью Роман Гурамович даже поблагодарил "завистников, распускающих слухи". Сделали, мол, его сильнее. Вполне возможно, так и есть.
Но разве можно назвать слухом историю, свидетелями которой были почти все футболисты "Спартака"? Когда вышеупомянутый Трахтенберг (пожилой уже человек) по возвращении с какого-то выезда был вынужден бежать, а потом и ехать вплоть до Тарасовки за клубным автобусом, где осталась его куртка с документами, потому что Роман Гурамович велел не останавливаться. Порядок есть порядок, скажут одни. Другие возмутятся. Возмутился и Трахтенберг. После чего из пресс-атташе "Спартака" превратился в пресс-атташе "Ростова".
Совсем не слух и то, что Асхабадзе недолюбливали многие российские футболисты. Особенно – молодежь, с которой он держался как самый строгий начальник. При этом с легионерами дружил, и этот контраст особенно бросался в глаза.
Шушукаться и пересмеиваться игроки перестали только после того, как Асхабадзе стал генеральным директором. Тут уж стало не до шуток. Бытовые сценки ушли в прошлое. Асхабадзе вышел на новые высоты.
Плохим ли он был гендиректором? Вопрос интересный, но чтобы ответить на него, нужно уйти от личностных оценок, а это сделать непросто. Кроме того, спартаковская система управления слишком ветвиста, чтобы исходить из логики. Что касается оперативного руководства, то здесь претензий к Асхабадзе, насколько известно, ни у кого не было. Он помногу работал над текучкой, вел переговоры по трансферам (сам себе в заслугу экс-гендир в частности ставит покупку Промеса), управлял деятельностью базы, академии, молодежного состава и "Спартака-2". Зачем же было такого менеджера увольнять? Только ли из-за слабых результатов команды?
Рискну предположить, что Асхабадзе не рассчитал силы и попросил себе чуть больше полномочий, чем он обладал до этого. Вряд ли столь амбициозному управленцу нравилось, что ключевой отдел, спортивно-селекционный, подчинялся не гендиректору, а, по сути, напрямую владельцу – Леониду Федуну. Не Асхабадзе решал, кого купить и кого продать. Более того, даже не он занимался стратегией.
Наверное, генеральный директор мог бы тихонько довольствоваться тем, что есть, и не претендовать на большее, но в этом случае Асхабадзе пошел бы против всех принципов, которые привели его на вершину. Так отчего же не рискнуть? Но риск – дело капризное, и в этот раз удача отвернулась от Асхабадзе. Как и Наполеон, он не сумел избежать своего Ватерлоо.
Очень интересно, что впереди – ссылка на остров Святой Елены или еще один шанс? Сам Асхабадзе сказал, что личный "план Б" у него есть всегда.
Дмитрий Зеленов
sport-express.ru
Комментарии 1