Роман Широков: «Спартак» одна из команд, с которой я бы хотел играть

Роман Широков – о своём футбольном пути, «Зените», «Спартаке» и тренерах, с которыми он работал.

«В сборной поначалу чувствовал себя как в сказке»

— Роман, вопрос для затравки. Как бы вы определили такое явление в нашем футболе, как Александр Викторович Бубнов? Кто он сегодня?

— Он, наверное, Александр Викторович Бубнов во всей своей красе.

— Если он вдруг совершит творческое харакири и уйдёт из профессии, что от этого в нашем футбольном мире пространство потеряет?

— Я думаю, приобретёт. Кто-то займёт его нишу.

— Теперь по-серьёзному. Можно вашу футбольную жизнь делить до осени 2007 года и после? Если да, то что для вас самого был за год, в его концовке? Что случилось тогда? Почему именно в тот момент вы настолько стали нужны многим?

— Я думаю, здесь, наверное, можно поделить до 2004-го и после. Потому что до 2004-го я был в КФК. Потом Вячеслав Комаров пригласил в «Видное», и оттуда уже по большому счёту началось восхождение. Сначала Геннадий Костылев пригласил в «Сатурн», но мы не смогли там договориться. А в его штабе был Александр Тарханов. Он меня запомнил. И в конце уже года последовало ещё одно предложение. И с того момента я стал играть. Он мне доверял. И первая часть сезона-2005 у меня хорошей получилась. И после этого по большому счёту началось восхождение. А вот 2006 год чуть выпал.

— Всё равно 2007-й наверно, был знаковым годом?

— 2007-й был очень хороший. Пригласили в «Химки». И я там неплохо себя проявил. Потом последовало предложение «Зенита», в сборную оттуда попал.

— Было ощущение в 2007 году, что в тот момент решается ваша карьера? Такой путь: либо ты вверх, потому что возраст уже был не детский, либо ты остаёшься на месте?

— Мне просто хотелось двигаться дальше, и «Зенит» предоставил такой хороший шанс.

— Я очень хорошо помню ваш первый вызов в сборную. Это было, если я не ошибаюсь, в Израиле.

— Ошибаетесь. В первый раз меня пригласили, когда Ваня Саенко травмировался. Матч с Англией домашний. А потом, да, в Израиле уже.

— Свои первые ощущения в сборной помните?

— Наверное, восторг. Попасть из «Химок» в сборную я на тот момент не совсем надеялся. Потом пошли разговоры, что такой вариант реален. Но всё равно не верилось. Как в сказке тогда ходил.

— Футболка сборной с того вызова сохранилась?

— Висит на видном месте. Также есть футболка, в которой забил первый гол за сборную.

— Ваша судьба в чём-то похожа на судьбу Зырянова. По-настоящему раскрылись вы не рано. Оба в зрелом возрасте попали в «Зенит», в сборную.

— Безусловно, повезло, что на нас обратил внимание «Зенит», который в тот момент тоже рос как клуб. Может быть, не топовым на тот момент был. Но уже один из.

А вообще тогда подобралась очень хорошая команда. Там был хороший симбиоз: молодых русских ребят и иностранцев. Плюс Дик, который проповедовал комбинационный футбол, который всем всегда нравился. И игра была хорошо поставлена. Ребята просто как влитые попадали в эту команду, получалось, раскрывали все свои таланты.

«Возглавь Адвокат «Анжи», я бы задумался»

— В чём сила Адвоката как тренера?

— У человека есть харизма. Во всём она проявляется. Он знает, что нужно делать. И результаты за него говорят.

— Что он вам советовал, как игроку?

— Дик меня видел на определённых позициях. Но так случилось, что тогда травмировался Ломбертс, а ещё одного защитника купить не успели. И мне пришлось играть на другой позиции. А изначально он меня брал в центр полузащиты. Но потом места там уже были заняты. А что касается конкретных подсказок, я такого не помню. Потому что он берёт готовых игроков. Не считает, что нужно что-то подсказывать. Есть схемы, есть определённые задания, команды выполняй, и у тебя всё будет получаться.

— Помню, как Дик очень весело рассказывал свою историю неприхода в «Анжи». Назвал три фамилии игроков, которых он обязательно хотел привести. Это было условие. Одна из фамилий ваша, первая. Адвокат сказал, что для него Широков — абсолютно идеальный игрок. Если бы Дик пришёл в «Анжи», это было бы стимулом перебраться к нему?

— Если бы Дик возглавил «Анжи», я бы, конечно, задумался. Потому что он мне очень нравится и как тренер, и как человек. Хотя при нём я достаточно продолжительное время не играл. Это ведь не только от него зависело. Но он мне очень нравится.

— А какое впечатление осталось от знакомства с Хиддинком?

— Меня тогда поразила сама атмосфера в сборной. Так всё легко, раскрепощённо. Главный тренер вроде такая глыба — футбольная, тренерская, а спокойно ходит, шутит. При этом с любым. Я даже новичок, ко мне подходит.

— Что скажете о Лучано Спаллетти – ещё одном иностранном тренере «Зенита»?

— Сейчас я скажу, что для нас это было очень хорошее время, проведённое вместе. Мы много выиграли. Понятно, что были какие-то недопонимания. Но они у всех, наверное, они есть. Даже в самой благополучной семье.

«На Евро-2012 могли добиться большего, чем на Евро-2008»

— С какого момента вы стали ощущать, что у вас есть футбольный талант?

— Я не ощущал, что я такой прям супер талантливый. У нас считается, что если не играешь в юношеских сборных, то… В основном таланты там собраны. Был момент, когда я играл уже в КФК и решил для себя: если никуда не возьмут на следующий год, то дальше буду продолжать учиться. Но я попал.

— А была злость на тренеров? Даже не злость, обида, когда не ставили?

— Злость на Дика, наверное, была, что он не ставил. У него есть одна черта. Если он выбрал себе определённое количество людей, и они по большому счёту не дают никаких сбоев в своей игре, то он их не меняет. Мне же казалось, что можно было иногда поменять. На это злился.

— Беккенбауэр недавно сказал, что как только сборная становится чемпионом, её надо тут же реформировать, разгонять и начинать делать новую команду. Вот бронза 2008 года какой-то нереальный потолок для всех нас. С сегодняшней позиции, наверно, особо чётко понимаешь. Тогда надо было, как вы думаете, делать новую команду? Она подошла к своему пику?

— По результатам, наверное, да. Но когда ребята все были в самом соку, как их можно было разогнать? Притом после такого успеха. Там почти никому за 30, даже близко к 30, наверное, не было. Кроме, может быть, Кости Зырянова, Сэма и Игоря Семшова. Остальные все были в самом соку. Естественно, хотели добиться большего. Но просто так сложились обстоятельства, что не добились… Может, мы бы и на Евро-2012 выстрелили, если бы не этот гол от греков. А, может быть, и лучше сыграли бы. Никто не знает.

— Мы вспоминали тренеров. Кто из них особенно повлиял на вас, как на футболиста?

— Я у каждого стараюсь что-то подчеркнуть. В детских командах у меня был очень хороший тренер Николай Михайлович Ульянов, папа Димы Ульянова. Потом мне повезло, что в дубле работал Вячеслав Александрович Комаров.

А дальше там уже в старших командах у меня все тренеры были очень хорошие. У каждого можно было чему-то поучиться. Наверно, самое главное влияние на меня Ульянов и Комаров оказали.

«Слуцкий – абсолютно готовый тренер для Европы»

— Не кажется ли вам, что вы похожи характером на Карпина? Что другой в таких обстоятельствах, когда тебя судьба испытывает на прочность, мог бы просто закончить, а вы оба каждый раз делали чуть ли не невозможное?

— Просто нам чуть больше повезло, что у нас получилось выбраться откуда-то и дальше развиваться. Таких, кто хочет подняться, много. Просто не всем шансы выпадают.

— У вас в карьере было желание поиграть за границей?

— Оно, в принципе, и сейчас есть. Просто сейчас есть обстоятельства, которые, может быть, помешают этому. Тот же возраст. Да и условия контракта в моём возрасте не последнюю роль играют. Если бы раньше позвали, я бы серьёзно подумал. Никто меня, естественно, в топ-клубы из чемпионата России не позвал бы, все прекрасно понимают. Но уехать в среднюю команду и там заявить о себе — это вполне реально. Что Погребняк доказывал, когда играл в «Фулхэме». Просто потом, может быть, не тот выбор сделал. Так бы он до сих пор бы играл в Премьер-лиге.

— Слуцкий говорил, что очень хотел вас видеть в ЦСКА. И по разным причинам, в первую очередь по финансовым, это не получилось. Вот у Слуцкого есть мегажелание поработать за границей. Он говорит, мне просто вот год побыть бы в системе там аналитиком, например. Потом если будет шанс, то взять и потренировать. На ваш взгляд, у него может получиться?

— Я считаю, что у него сто процентов получится. И даже не просто поехать аналитиком, а сразу главным тренером. И получится.

— Почему?

— Потому что он очень хороший, вдумчивый тренер, который всё анализирует. Все новые тенденции, которые появляются, он старается прививать своим командам. Сейчас он стал психологически более устойчив с приходом к нему больших побед. Я считаю, абсолютно готовый тренер для Европы.

— Черчесов в 2007 году очень хотел видеть вас в «Спартаке» в 2007 году. Как вы его тогда оценивали как тренера?

— Тогда он только начинал в России по большому счёту. Но когда он звал, естественно, я откликнулся на это предложение.

— Потому что это «Спартак» или Черчесов?

— Потому что это и «Спартак», и Черчесов. Я уже говорил, что мой папа болел за «Спартак». Я сразу, когда были варианты, выбрал «Спартак». Но потом обстоятельства сложились, что не получилось. Но сейчас Черчесов, я думаю, очень сильный тренер российский, вровень со Слуцким. Кто у нас ещё есть из молодых и уже опытных? Они вдвоём сейчас, наверное, особняком стоят.

«Кононов – очень вдумчивый тренер»

— Как вы думаете, контракт со «Спартаком» — это ваш последний контракт (интервью с Широковым записывалось ещё до его перехода в «Краснодар»)?

— Конечно, не хотелось бы никуда переходить больше. Ещё переписать со «Спартаком» один контракт. И здесь закончить. Было бы идеально.

— Что такое выбор последней команды для серьёзного игрока?

— Я не оценивал этот контракт с позиции, что это мой последний контракт и последняя команда.

— Нет?

— Нет. Так не стоял вопрос. Просто выбирал команду, в которой хочу играть. И хорошо, что «Спартак» сделал предложение. Мечта папы осуществилась наконец-то.

— А у вас какая мечта?

— В «Реале» играть. «Спартак», скажем так, одна из команд, с которой я бы хотел играть.

— Поговорим о «Краснодаре». Когда вы там оказались, вы получили ответ на вопрос, почему у этого клуба тренер — Кононов? Почему Галицкий именно его выбрал? Почему такое попадание?

— Сначала я не понимал. Когда туда попал, для меня всё стало понятно. У них общий взгляд на футбол, общая идеология. И вообще, он тренер очень хороший на самом деле. Просто не производит впечатление харизматичного человека, как Черчесов. Он такой спокойный, интеллигентный, но очень вдумчивый, смотрит, как развивается футбол. И восприимчив к идеям. Не только я и всё. Всегда спросит. Если считает нужным, что это идея или какое-то упражнение поможет команде прогрессировать, всегда применяет это.

«Написать книгу? Пока не готов»

— Когда вы стали капитаном сборной, что это для вас было?

— Честно говоря, всё произошло очень неожиданно. Мы играли с Израилем. И неожиданно в перерыве меняют Гарика Денисова и Витю Файзулина. А Гарик — капитан, и назначают меня. И на следующем матче опять выходит, что у нас тот состав, который обыграл Израиль во втором тайме. Неожиданно и в то же время приятно. И почётно. Всё-таки капитан сборной — это не просто так. Отмечу, кстати, что и Вася Березуцкий отлично справлялся со своими функциями.

— Что такое полгода без сборной?

— То же самое, что полгода без футбола. Очень тяжело и неприятно восстанавливаться. Такая вот продолжительная травма впервые случилась. Это не очень приятно.

— Своё юридическое образование вы закончили?

— Да, я давно закончил. В 2010 году. Если не ошибаюсь.

— Когда обсуждаются новые контракты, вы смотрите на них как юрист?

— Они типовые, в принципе. Поэтому там ничего такого нет. Их уже давно выучили.

— Ещё один вопрос о «Зените». Почему в один момент «Зенит» перестал быть русской командой? Именно с точки зрения основной идеи этого клуба.

— Я думаю, лучше задать вопрос тем, кто эту идею осуществляет. Им показалось, что русские, наверно, исчерпали свой ресурс, нужно добавить чуть больше иностранцев качественных, и тогда будет более качественный скачок на другой уровень. Наверно, такая идея у них была. Я так думаю.

— Два последних вопроса. Первый: почему не хотите пока написать книгу? Она стала бы бестселлером. У Ибрагимовича, например, книга сумасшедшими тиражами продаётся.

— У него, наверное, сумасшедшими. У меня пока не такая популярность. Да и честно говоря, пока не совсем созрел для этого. Мне так кажется.

— Второй: что бы вы хотели делать осенью 2018 года?

— На какую-то должность могу замахнуться. РФС, РФПЛ, любой клуб. Или подписать новый контракт с кем-нибудь. Со «Спартаком», допустим. Ещё на год.

championat.com