Приложения букмекерских контор для ставок на Спартак

Никита Соколов: Как меня судили в Америке

Никита СоколовНикита Соколов

Большой разговор с защитником «Спартака» Никитой Соколовым, который провёл первый полноценный сезон в КХЛ.

Глядя на карьеру Соколова, можно рассуждать о том, что значит доверие тренера в жизни любого хоккеиста. Ещё год назад он играл в «Химике», но этим летом Олег Знарок дал молодому парню шанс, за который тот зацепился. И вот уже Никита Соколов играет в КХЛ за «Спартак» почти по 20 минут за матч. Самое время для большого разговора.

- Как в вашей жизни хоккей появился?

- Отец хотел воплотить свою несбывшуюся мечту - он хотел в детстве быть хоккеистом. Но в те времена тяжело было пробиться. Так что это была и его инициатива, и общесемейное решение. Я, когда был маленький, был такой плаксивый. И отец думал сделать мужика из меня, отправив на хоккей. В первое время, когда начал ходить на тренировки, тренера очень сильно боялся. Я по бортику катался и тренера почему-то пугался. Так продолжалось неделю-две, может быть, больше. Ко мне тренер подъезжает, а я от него прямо бегу.

- Папа имел какое-то отношение к спорту?

- Он конькобежным спортом занимался. Потом у него с коленями начались проблемы, и он завязал. Пошёл учиться дальше. А мечта у него была, я уже говорил, хоккеистом стать: он сам немного играл, постоянно все матчи смотрел, ходил во дворец на игры.

- И куда вас записали?

- Первая школа называлась «ВАСТОМЪ», она располагалась у нас на районе. Потом в «Вымпел» перешёл. Позже в Балашихе построили ледовую арену и открыли хоккейную школу «Олимпиец». Там, в Балашихе, играл ХК МВД: Олег Валерьевич Знарок ту команду тренировал, а Максим Юрьевич Соловьёв играл в защите. У меня даже автограф Олега Валерьевича есть на буклетике, помню, он расписался, когда мне было лет десять. В «Олимпийце» поиграл около пяти лет и перешёл в школу «Атлант».

- В каком возрасте вы поняли, что с хоккеем хотите связать свою жизнь?

- Мне всегда нравилось заниматься, особенно, когда я уже более-менее начал кататься. У нас были игры, мы всем проигрывали очень много, но я в каждой забивал, отдавал. Мне нравилось голы забивать, потому что я начинал нападающим. В то время даже не думал, что хоккей - это моя будущая профессия. Просто ходил и получал удовольствие от тренировок и матчей. А вот именно осознанно? В «Атланте», когда мне лет четырнадцать-пятнадцать было, понимал, что впереди Молодёжная хоккейная Лига, нужно пробиваться в команду и доказывать.

- То есть опыт игры в нападении, пусть и небольшой, у вас есть?

- Я пришёл в «Олимпиец» и там иногда играли двумя составами. Помню, матч против «Вымпела», я за первый состав отыграл в нападении, а за второй - в защите. Не хватало защитника, и тренер попросил меня сыграть в обороне. На следующий день прихожу на тренировку, он меня вызывает и говорит: слушай, ты неплохо сыграл в защите, не хочешь попробовать на эту позицию перейти? Решили попробовать. Сначала было непривычно, но потом освоился. Теперь рад, что тренер тогда увидел во мне защитника.

- Обычно те игроки, кто начинал в детстве в нападении, всё равно любят подключаться к атакам. Но в «Спартаке» вы к чужим воротам особенно не рвётесь.

- Не знаю, может быть я, скорее, разрушитель, чем созидатель? Это мой первый сезон в КХЛ, понятное дело, что хочется себя показать, чтобы остаться в основе, но в то же время нельзя играть во вред команде - неоправданно подключаться, проваливаться, получать контратаки на наши ворота… Для меня оборона на первом месте, потом уже атака.

- Сейчас вы много получаете игрового времени в КХЛ. Что самое сложное для вас было в этом сезоне?

- Всё сначала было непривычно: новый коллектив, другие требования… Пас точный не отдашь во время игры, тебя сразу могут в зоне закрыть и две минуты возить без шайбы. В КХЛ важна каждая мелочь. Тяжело было привыкать к новым для меня скоростям.

- Сильно вам от Доуса прилетело в матче с «Ак Барсом»? До нового года вы играли в защитной маске.

- Да, удар был неприятный. Сквозная рана, врачи зашивали.

- Это пока самая тяжёлая ваша травма?

- Я в первой половине сезона долго восстанавливался после травмы плеча. Вот там было больно. А с лицом? Так, пустяки.

- У вас в этом году был шанс забросить первую шайбу в КХЛ. В игре с «Сочи» вроде поначалу гол отдали вам, но потом переписали на Романа Любимова. Обидно?

- Ну, первое очко в КХЛ в этом моменте я всё равно набрал (улыбается). Я бросил, но со своей позиции не видел, подставил кто-то клюшку или нет. Поэтому в тот момент думал, радоваться или нет? (смеётся). Смотрю, что к Роме Любимову парни едут обниматься. Понятно, значит, он подставил. А я уже рад, что у меня передача появилась. Потом в протоколе гол всё равно на мою фамилию записали и лишь спустя какое-то время исправили. Значит надо забить так, чтобы уже ни у кого не было вопросов.

- Кто из нападающих соперника на вас произвёл в КХЛ самое большое впечатление? Против кого было сложнее всего играть?

- Наверное, назову легионеров из «Салавата Юлаева» и «Ак Барса».

- Когда огромный Хартикайнен держит шайбу, как к ней подобраться?

- Клюшечкой. И не пускать на пятак. На него нельзя резко идти, он здоровый, подставляет спину и этим пользуется. Надо просто активно работать клюшкой.

- Тренеры вас специально учат, как играть против таких габаритных хоккеистов?

- Конечно. Говорят постоянно: держать клюшку, не проигрывать стыки, не пускать на пятак, не проваливаться, не оставаться у нападающего за спиной, постоянно быть перед ним и не дёргаться. Но акцент идёт на работу клюшкой.

- Хартикайнен, когда укрывает шайбу корпусом, потом в какой-то момент расслабляется и свой вес «перекладывает» на защитника.

- Да, именно поэтому не надо пытаться играть против него в корпус. Главное, не пустить на пятак и не пустить за ворота, чтобы он оттуда не отдал передачу. Надо хорошо работать клюшкой.

- Из наших игроков у кого на тренировке сложнее всего шайбу отобрать?

- У Феди (Артём Федоров. - Прим. авт.), наверное. Он техничный, юркий, быстрый. Мартин Бакош тоже хорошо шайбу держит.

- Вы год играли в Америке. Как решились туда поехать?

- Я играл в МХЛ за «Атлант», и в какой-то момент почти всё клубное руководство ушло в «Спартак». Команды КХЛ в Мытищах не стало, мы на протяжении двух лет в плей-офф не попадали, и я думал, как мне быть дальше. Был вариант попробовать силы в «Спартаке», но я понимал, что там есть более опытные защитники и не факт, что буду играть. Агент предложил поехать в Америку поехать. Сначала я отправился в Квебек, но так как у меня был действующий контракт с «Атлантом», на драфте юниоров в Лиге Квебека побоялись меня драфтовать, чтобы избежать конфликта с ФХР. Я расстроился, конечно, понял, что возможно придётся вернуться в Россию. Но вскоре мне опять набирает агент и говорит, что есть вариант поиграть в молодёжной Американской хоккейной Лиге. Поехал сначала в USHL (главная юниорская лига США. - Прим.авт.) в «Бингхэмптон», там в сентябре в лагере тренировался. В команде может играть пять европейцев, и тренер сделал выбор в пользу шведского защитника, который был старше меня. Я уже не мог оставаться, был лишним легионером, и меня обменяли в NAHL (Североамериканская хоккейная лига. - Прим.авт.) в Техас, где я отыграл целый сезон.

- Какой хоккей там увидели?

- Маленькая площадка, постоянная силовая борьба, драки… Если крупно проигрывали, то жди драку. Ребята из нашей команды бежали к чужой лавке, начинали провоцировать соперника. Помню, у нас была игра 31 декабря. Непривычно было в Новый год играть - все мои друзья из России звонят и поздравляют, а я ложусь спать перед игрой. Мы проигрываем 0:5, на меня тренер смотрит и говорит: «Никита, если ты сейчас вон тому игроку морду не набьешь, то в Россию поедешь, там и останешься». А я только договорился, что меня отпустят в десятидневный отпуск. В той команде был нападающий, который нам много забивал, он у них главный снайпер. Но парень никак не поддавался на провокации: что ни делай, он вообще ни в какую. Выхожу на лёд, у меня эти слова в голове крутятся: сейчас поеду в Россию и не вернусь. Тот игрок выходит, забивает очередной гол, они радуются в углу площадки, а я просто подбегаю к ним, его оттуда выхватываю и давай с ним драться. Только чтобы меня тренер не выгнал.

- Сколько у вас за тот сезон драк было?

- По-моему, две. Про одну рассказал, а вторая у ворот возникла, с кем-то сцепился на пятаке.

- Народ ходил на ваши матчи?

- Да, там очень много болельщиков на трибунах. Часто бывают тематические вечера, например, розовая форма в поддержку больных раком или Military Night (День военных. - Прим.авт.), когда команда играет в майках, похожих на военную форму. После таких игр проходят аукционы, автограф-сессии с хоккеистами. И все деньги идут на благотворительность.

- Молодые игроки из России обычно в Америке живут в семьях. Вы тоже?

- Да, я, наверное, поменял семьи четыре. Мне повезло: английский я вообще не знал, но меня поселили в семью, где мама была русская из Ярославля. Это мне очень сильно помогло, морально больше, потому что язык мне поначалу тяжело давался. Когда меня поселили в эту семью, обо мне хорошо заботились, до сих пор с этими людьми контакт поддерживаю.

- Чем вы занимались в выходной, когда не было матча?

- Все выходные мы командой проводили вместе: кто-то играл в приставку, какая-то группа - в теннис, в баскетбол, кто-то вместе ужинал.

- Язык подтянули за этот год?

- Конечно. Ехал туда с «Hello, my name is Nikita. I’m from Russia». И всё. Первое время было тяжело, но я стал потихоньку понимать, что мне говорят.

- Что-то забавное с вами происходило в Америке?

- Ну как забавное? Однажды мне семья дала машину. У нас в России как: ты превысишь, камера тебя «поймает» и плати штраф двести пятьдесят рублей со скидкой. Я люблю иногда быстро поездить. И вот мне дали пикап-трак, довольно мощный. Я в то утро немного проспал, мне осталось мало времени до тренировки, поэтому прыгнул в машину и поехал. Ехать до арены минут десять. Еду по прямой и превышаю где-то на двадцать миль (32,19 км. - Прим. авт.). Вдруг смотрю в боковое зеркало заднего вида и вижу, как полицейский вылетает из какого-то оврага, мигалки включает и за мной. В Америке правило: если останавливают, нужно руки держать на руле, потому что если ты дёрнешься, то это может быть расценено как угроза для полицейского. Остановился, руки на руль положил. Мне страшно, думаю, вдруг он сейчас пистолет наведёт. Но полицейский ко мне подходит, спокойно разговаривает, начинает спрашивать мой рост, вес, натуральный цвет волос, какого цвета у меня глаза. Я ему кое-как объяснил, что машина не моя, я, мол, приезжий, играю за ваш клуб. Он говорит: ничего страшного, я тебе просто штраф выпишу и всё. Ну, я уже расслабился: штраф так штраф. А в это время, когда меня остановили, ребята из команды проезжали мимо. Захожу в раздевалку, и у всех такие глаза, как будто я человека на трассе сбил. А я не понимаю, что такого-то? Ну, превысил и превысил, в чём проблема-то? Я хорошо дружил с вратарём, он мне помогал во всём. Спрашиваю: «Джейсон, что такое?» - «Понимаешь, чтобы тут штраф оплатить, нужно идти в суд». Ну, думаю, приехали. Некрасивая история получается: мне в семье машину дали, а я… В это время приехал ещё один русский парень - Глеб Муртазин, который английский хорошо знал. И мы - я, вратарь и Глеб - пошли втроём в суд. Меня всего трясёт, пот холодный. Завели в кабинет. Там несколько человек: кто-то магазин ограбил, кто-то подрался, я скорость превысил на трассе. Судья вызывает на допрос: «Мистер Соколов, выходите». Начинает спрашивать: вы виновны? А я вообще в тот момент по-английски почти не говорил. Я говорю судье: вот мой товарищ, он будет переводить. Глеб весь красный, ему почему-то смешно, слёзы текут, и там прозвучало слово guilty - виновный. Но он тоже не знал, что это значит и говорит: «Чёрт, я не знаю, как перевести, давай скажем да». Я говорю: нет-нет, давайте лучше переводчика. Судья набирает в российское посольство, мне женщина начинает всё объяснять. В итоге я признаю свою вину, выхожу из зала, иду в кассу оплачивать штраф. Отдаю квитанцию, а там - четыреста долларов! Перевожу на наши деньги - это тридцать тысяч рублей. Мама дорогая! У меня мир просто рухнул моментально: где такие деньги взять? Мне же ничего не платили, отец что-то присылал иногда, но я особо не тратил, потому что тебя кормят, одевают. Как раз только вышел айфон новый, он в Америке дешевле стоил, чем у нас, и я думал его купить. Но понял, что нужно штраф отдавать. А почему такой большой штраф? Шло строительство дороги, я внизу ехал, а на мосту были люди. И если ты превышаешь в районе строительства, то штраф удваивается, потому что я в теории мог сбить рабочего. Мне потом рассказали, что если бы я превысил в том районе, где висит знак «Школьная зона», то это сразу тюрьма. Так что айфон я так и не купил (улыбается).

- Почему вы решили вернуться?

- Была возможность остаться в Америке. Уже приходил скаут из NCAA (Национальная университетская лига. - Прим.авт.), он говорил, что нужно учить английский, чтобы сдавать вступительные тесты. Долго думал, оставаться или нет: вдруг не получится у меня язык выучить и сдать тесты? Придётся ехать в Россию, мои права «Спартаку» принадлежат. Приеду в МХЛ, а меня никто не знает, я никому не нужен. Но всё-таки, поразмыслив, вернулся в Россию. Должен был ехать на сборы с МХК «Спартак», но мне сказали, что поеду в «Химик».

- С учётом того, как сейчас складывается ваша карьера, жалеть не о чем.

- Нет, я не жалею. Это был классный опыт, я хотел посмотреть, как в Америке люди живут. Было здорово, мне понравилось.

- Смогли бы вы там жить всегда?

- Наверное, не смог бы. Там многое по-другому. Люди тебе везде улыбаются. Приходишь покушать, незнакомый человек поворачивается и говорит: привет, как дела? Я начинаю ему отвечать, он начинает про Россию расспрашивать, про Путина. Некоторые реально интересовались, правда ли, что у нас медведи в городах ходят. Странно это. Непривычная еда. У нас супы, борщи, вкусные пирожки, особенно, если мама или бабушка готовят, а у них много жареного, очень много сахара, много химии в еде. Супы там вообще не едят, почти нигде нельзя суп найти. Повезло, что семья разок приготовила, порадовала меня. Честно, мне больше по душе Россия, Москва мне нравится. Я там очень скучал по Москве, по семье, по своему району. Сериал «СашаТаня», который по ТНТ показывали, снимали около моего дома. Я смотрел этот сериал в Америке, видел свой родной дом, и прямо тоска накатывала.

- Давайте отвлечёмся от хоккея. Что вас ещё в жизни интересует?

- Всё, связанное с машинами. Нравится их тюнинговать. Была бы возможность, то перепробовал бы все машины, начиная от АвтоВАЗа и заканчивая премиум-классом.

- Во сколько лет получили права?

- В восемнадцать. Мне до этого бабушка разрешала по дворам ездить, говорила, чтобы я только на дорогу не выезжал. Сильно ждал момента, когда права можно будет получить.

- На тренировку приезжаете на машине? В метро не садитесь?

- Конечно, на машине. Иногда езжу на такси, потому что у них есть выделенная линия. Каждый отпуск я постоянно за рулём, мне нравится вечерний движ: лето, тепло, ты с ребятами встречаешься на районе… Можем куда-то поехать, музыку послушать, просто посидеть.

- Куда-то далеко ездили на машине?

- Нет, ещё не было такой возможности. Хочется куда-нибудь - либо в Питер, либо в Сочи съездить на машине в отпуск.

- Почти все иностранцы говорят, что в Москве невозможно водить машину. Они в ужасе от того, что происходит на дорогах.

- Я привык, что у нас тут кто-то тебя подрежет, кто-то тебе посигналит, поморгает. Приехал в Америку, а там тот, кому ты посигналил, может запомнить твои номера, заявить о твоей неадекватности, и тебя «примут». Там все очень спокойно ездят. У нас по-другому, езда гораздо более агрессивная. Но мне по душе, потому что не скучно ездить за рулём, потому что я люблю иногда погонять. По правилам, конечно.

- Есть какой-то вид спорта, который по телевизору вы никогда не пропустите?

- Люблю хоккей посмотреть, за «Химиком» слежу, за командами КХЛ. Футбольную Лигу чемпионов нравится смотреть, баскетбол НБА.

- Вы в Америке на что-то ходили?

- Да, был на американском футболе. Сначала совсем не понимал правила, долго пытался разобраться. Когда Супербоул начинается, все с ума сходят.

- Есть какой-то фильм или сериал, который «зацепил» вас в последнее время?

- Посмотрел сериал «Бумажный дом». Всем советую, кто ещё не видел. Там классный сюжет, классный подбор актёров.

- Если бы вы выиграли в лотерею миллион долларов, что бы сделали с деньгами?

- Наверное, себе квартиру купил бы. Потом что-нибудь с машинами делал бы, тюнинг хороший. Часть семье бы отдал - бабушке, дедушке, родителям.

- В России у хоккеистов большие контракты. Справедливо?

- Мы же получаем травмы, которые требуют операций, а операции сейчас не дешёвые. У нас очень травмоопасный вид спорта. Плюс карьера у большинства продолжается лет пятнадцать. А то и меньше. Если хоккеист - лидер, делает результат, радует болельщиков, то он должен получать хорошие деньги.

- После карьеры видите себя тренером?

- Я учусь на тренера, но себя тренером вообще пока не вижу: я слишком эмоциональный. Плохо сыграю, потом три дня отхожу. Спать ложусь, а у меня перед глазами всё крутится. Тяжёлая у тренеров работа, прежде всего, с точки зрения психологии. Большим коллективом надо уметь управлять. Уйма нервов уходит. Руководство от тебя что-то требует, ты хочешь доказать, что можешь работать, но что-то, бывает, не получается… Сплошная нервотрёпка. Пока не могу себя представить тренером.

- С Олегом Валерьевичем интересно быть рядом в одной раздевалке?

- Конечно. Я смотрел на него в Балашихе, когда он тренировал ХК МВД, и не мог даже подумать, что получится с ним поработать. С человеком, который выигрывал и Олимпиаду, и чемпионат мира, и Кубок Гагарина. Вот так оказаться рядом, конечно, дорогого стоит.

spartak.ru

Добавить комментарий

Оставить комментарий