15 апреля исполнилось 37 лет олимпийскому чемпиону и двукратному чемпиону мира Илье Ковальчуку.
За несколько часов до дня рождения мы поговорили с самим Ковальчуком — о карантине и остановке сезона НХЛ, «Монреале» и «Вашингтоне», Дацюке и Овечкине, семье Ильи, его самых ярких воспоминаниях о карьере, а также будущем хоккеиста.
Карантин, Овечкин, Дацюк
— Как вы проводите время на карантине? Евгений Малкин спросил вас в комментариях, отдыхаете ли вы вообще от домашних тренировок.
— Сейчас много свободного времени, поэтому мы постоянно тренируемся, играем с детьми и пытаемся занять друг друга, чтобы это время быстрее пролетело. В целом, у нас все спокойно, мирно — с позитивом и с юмором.
— Вы тренируетесь с супругой Николь по определенному расписанию?
— Все придумывает она, а я, как хороший ученик, стараюсь все выполнять. Сейчас работаем по ее методике. Все залы закрыты, а у нас дома мало спортивного инвентаря, гантелей и штанг, поэтому используем все подручные средства.
— Вам давали какие-то рекомендации по поддержанию физической формы из «Вашингтона»?
— Да. Нам постоянно присылают какие-то инструкции. Пытаемся объединить всю информацию. В моем возрасте уже примерно понимаешь, что нужно делать, чтобы поддерживать себя в форме.
— Во время карантина поддерживаете связь со всеми ребятами из «Вашингтона»? Как-то стараетесь друг друга подбодрить?
— Мы на связи ежедневно. У нас есть свой чат в Whatsapp, где мы скидываем друг другу фото, видео и какие-то пожелания. Поначалу все были более оптимистичны. Сейчас мы понимаем, что это все намного серьезнее и сильно затянулось. Мы смотрим новости — столько людей погибло, поэтому оптимизма меньше. Но мы стараемся не падать духом — тренируемся, готовимся. Надеюсь, что сезон все-таки будет доигран.
— Ваш сын Филипп профессионально занимается футболом. У него сейчас есть тренировки?
— Да, есть. Мучаю его потихоньку. Меня Николь мучает, а я — всех остальных (смеется).
— Как празднуете день рождения?
— Дома с семьей. Это один из лучших моих дней рождения. Последние пару лет постоянно в суете куда-то бежим. А в этот раз дома — созваниваемся с мамой, с сестрой, с друзьями. Проводим этот день, как обычный.
— Верите, что есть шанс на возобновление сезона в НХЛ? Или в нынешней ситуации это маловероятно?
— Тяжело сказать. Нам постоянно переносят дату окончания домашнего карантина. Но, думаю, после 30 апреля уже будет какое-то понимание. Главное, чтобы взяли под контроль весь этот коронавирус. Сейчас невозможно думать о каком-то возобновлении сезона, ведь люди гибнут. Самое главное, чтобы все были живы, здоровы.
— Насколько тяжелая ситуация в Лос-Анджелесе? Закупаетесь продуктами, как Овечкин — онлайн?
— Нет. Меня постоянно делегируют как самого ненужного в семье, поэтому я надеваю маску, перчатки, обливаюсь водкой и еду в магазин (смеется). Пытаюсь взять как можно больше. У нас людей много, поэтому холодильник пустеет быстро. Но в целом все спокойно. Соблюдаем меры предосторожности. В магазины без масок нельзя, а внутрь запускают не более десяти человек. Ситуация серьезная. И чем быстрее все в мире это поймут, тем быстрее это все закончится. Это не просто чья-то шутка, поэтому нужно все соблюдать.
— Вы успели сыграть несколько матчей за «Вашингтон» перед остановкой сезона. Показалось, что вы сразу быстро адаптировались в команде.
— Конечно. Там много русских. И многих ребят из команды я знал еще до того, как пришел. С тренером тоже знакомы — вместе играли и общались. Конечно, адаптация заняла какое-то время, так как система новая, и много новых деталей, которые нужно было понять, изучить. Но под конец я уже чувствовал себя очень комфортно.
— Все активно обсуждали моменты, когда на льду оказывалась русская тройка Овечкин — Кузнецов — Ковальчук. Реально было бы постоянно играть в таком составе? Или звено уж слишком атакующее?
— Почему бы и нет? Конечно, реально. Мы не так часто выходили вместе, но получали в те моменты удовольствие. У нас неплохо получалось.
— Если вспоминать вашу карьеру, какая тройка была лучшей — в сборной или клубе — в которой вы играли?
— В сборной — когда мы играли вместе с Пашей Дацюком и с Александром Радуловым в Сочи. Еще, когда нас объединили с Пашей и с Малычем на чемпионате мира в 2010 году.
— У вас с Дацюком всегда все получалось очень хорошо, даже на неудачных турнирах.
— Мы быстро находили общий язык. Хотя, когда мы выиграли Кубок Гагарина в СКА в 2017 году — Олег Валерьевич (Знарок) нас поставил в разные звенья. Я играл с Шипой, а Паша с кем-то другим. Это тоже сработало. С таким профессионалом легко найти общий язык.
— Вас не удивляет, что он в 41 год продолжает играть и не заканчивает карьеру?
— Нет, конечно. Ему мешают только болячки, которые его преследуют. Он профессионал — знает, как тренироваться, как питаться. Если про меня говорят, что я много тренируюсь, то Паша — в разы больше.
— Но у него же нет дома такого крутого персонального тренера, как у вас.
— Наверное, тоже есть. Просто они делают все более приватно.
«Монреаль», «Лос-Анджелес»
— Когда зимой вы подписали контракт с «Монреалем», насколько психологически трудно было согласиться на условия клуба? Минимальный контракт, да еще и двусторонний.
— Я об этом даже не думал. Пошел на это целенаправленно, чтобы иметь возможность подписать контракт с тем клубом, с которым захочу. Мне нужно было попасть в команду, которая реально претендует на Кубок Стэнли.
— Вас правда могли отправить в АХЛ? Или, несмотря на двусторонний контракт, была устная договоренность, что этого не произойдет?
— Это военная тайна. Я не могу сейчас рассказать, какие у меня были договоренности. Но, по правилам лиги, такая возможность была — почему нет? Если подписываешь двусторонний контракт — может быть все, что угодно.
— Ваша мама в СМИ говорила, что у вас есть желание летом вернуться в «Монреаль».
— Мамино желание — в первую очередь. Она знает, что мне было комфортно в «Монреале». Там отличная команда, и меня очень хорошо приняли. Но я так же могу сказать и про «Вашингтон». Я рад, что так все сложилось. Все, что ни делается, все к лучшему. Поначалу, конечно было непросто, но жизнь нам для этого и дается, чтобы преодолевать сложности.
— Знаете историю о том, что «Монреаль» в 2001 году мог обменять первый номер драфта, под которым вас потом взяла «Атланта», причем был готов отдать за вас Андрея Маркова?
— Не знаю точно, кого они готовы были отдать, но мне рассказывали об этой ситуации, когда я подписал контракт с «Монреалем». Это интересно. В этом городе, конечно, особенная атмосфера. Многим ребятам там нравится играть. Даже команды на выезде там чувствуют себя, как дома. Стадион всегда полный. Плюс там уникальная арена — более вертикальная, чем другие. Складывается ощущение, что зрители очень близко ко льду.
— Чувствовался резкий контраст после «Лос-Анджелеса»?
— Конечно. Но в «Лос-Анджелесе» болельщики тоже хорошие. Практически всегда мы играли при полном стадионе. Но там все по-другому: люди приходят посмотреть на шоу, перекусить, пообщаться. А в «Монреале» каждый, находящийся на стадионе, знает все мельчайшие детали о хоккее.
— Если бы вариант с «Монреалем» не нашелся, то вы бы поехали в Россию или все-таки подумали о завершении карьеры?
— Кроме «Монреаля», у меня еще были варианты. Что касается завершения карьеры — вопрос об этом вообще не стоял. Был уверен, что у меня будут варианты в НХЛ. Мы обговаривали всевозможные команды с агентами, когда я расторгал контракт с «Лос-Анджелесом». Спокойно тренировался, и у меня никаких мыслей о том, что нужно завершать сезон, или о том, что не подпишу — не было. Все происходило намного спокойнее, чем все думают.
— Кстати, Александр Крылов говорил, что вы вернетесь в Россию, если выиграете Кубок Стэнли.
— Вернусь в Россию, даже если не выиграю Кубок Стэнли. А если говорить о российском хоккее, посмотрим. За последние два года я сыграл около 50 игр. Весь прошлый год меня мариновали в «Лос-Анджелесе». А в этом случился коронавирус. Поэтому сейчас у меня вагон сил. Будем готовиться дальше.
Статистика, Беверли-Хиллз
— Лига Ставок совместно с РПЛ сейчас проводит серию турниров по киберфутболу. А вы как относитесь к киберспорту? CS, Dota, FIFA? Что-то из этого — ваше?
— Сейчас я играю со своими двумя негодяями. Они меня постоянно обыгрывают, потому что играют намного чаще, чем я. Когда я был маленький, у меня была Sega — постоянно играл в NHL. Тогда еще не было ни PlayStation, ни Xbox. Мои дети любят и FIFA, и NBA, и UFC. В этом плане Кузя и Самсон — суперактивные. Они даже возят приставку в поездки, постоянно играют во что-то.
— Для любителей спорта и букмекеров огромную роль играет статистика. Как вы относитесь к статистике? К своей личной, к командной? Насколько внимательно вы изучаете показатели перед играми?
— 21-й век — это век статистики. Сейчас все выводы делают на основе этого. Перед каждой игрой предоставляется миллион разных статистик на каждого игрока — про вратарей и защитников, против которых чаще всего выходишь. Обычно те, у кого статистика хорошая — будут говорить, что нужно внимательно относиться к показателям. Те, у кого она не очень — скажут, что это ненужно. Что касается меня, к личной статистике отношусь спокойно, а вот командная важна. Нужно знать, против кого ты выходишь.
— На основе нее можно предсказать результат?
— В некоторых видах спорта можно, но в хоккее — это сделать очень сложно.
— В спортивных клубах часто спорят на что-то типа отжиманий или на прическу. Например, Александр Головин недавно проспорил и вынужден был перекраситься в блондина. Какая самая необычная ставка в вашей жизни?
— Вообще, я не спорщик. Есть люди, которые спорят постоянно на все, что угодно, из разряда кто дальше плюнет. Мы с детьми сейчас играем в карты Uno, кто проигрывает — выполняет какие-то желания: прыгнуть в бассейн или на руках пройтись. Николь очень недовольна этим. Переживает, что они замерзнут. Когда дети проигрывают вечером, заставляю их прыгать в холодный бассейн.
— В Беверли-Хиллз сейчас холодно?
— Непонятная погода. Сейчас климат везде меняется, и здесь тоже. Частые дожди, температура 15-18 градусов. Для Лос-Анджелеса это не та погода, которая обычно бывает в апреле.
— В январе вы купили дом в Беверли-Хиллз — планируете жить там по окончании карьеры?
— Нет, конечно. Так сложилась моя судьба, что дети растут в Америке. А я провел в этой стране практически 20 лет с перерывами. Но мы постоянно переезжаем, часто бываем в России. Конечно же основной дом всегда будет там. Дом в Лос-Анджелесе понадобится, если моя старшая дочь решит пойти здесь в университет. У нее будет место — семейное гнездышко.
Олимпиада, Канада
— Артемий Панарин рассказал о том, как вы дали ему совет «ничего не бояться» перед отъездом в НХЛ. А говорил ли вам кто-то подобное в 2001 году?
— Когда я уезжал, было не то, чтобы тяжелее — было по-другому. Я не знал никого из тех, кто играл в НХЛ. Только Даню Маркова — воспитанника «Спартака», который уехал. Но мы не были знакомы. Однажды он приехал в Сокольники — хотел потренироваться, но его почему-то не пустили. Не знаю, что там произошло. Тогда этого никто не сказал. Так что нет — я ни с кем не разговаривал на счет НХЛ. Мы с отцом решили, что мне пора ехать, что я готов. Потому что играл с 16 лет с мужиками и уже обился. Я понимал, куда еду. Вообще, намного проще уезжать, когда тебе 18, а не в более зрелом возрасте. Я был тогда один, из семьи — мама с папой, которые могли приехать и поддержать в любой момент. А так — снял квартиру, и все мысли только о хоккее.
— В прошлом году вы вернулись в сборную России, хотя этого мало кто ждал. Если бы не отмена всех турниров, хотели бы съездить еще на один чемпионат мира?
— Для меня всегда огромная честь — играть за сборную. Не так важно, где и на каких турнирах. Это мечта любого пацана, когда он начинает играть в хоккей. Я — не исключение.
— Интерес у вас есть до сих пор?
— Конечно. Когда он угаснет, я больше не буду играть в хоккей.
— А более далекую цель — Олимпиаду-2022 — себе ставите?
— Не будем загадывать. Кто мог представить, что какой-то непонятный вирус сразит весь мир. Сейчас хочется жить сегодняшним днем. Все мысли о том, чтобы это как можно быстрее закончилось, и мы могли заниматься делами, которые мы умеем делать лучше всего.
— В феврале исполнилось 10 лет со дня четвертьфинала Олимпиады в Ванкувере. Матч с Канадой — самое большое разочарование в вашей карьере или бывало и хуже?
— Это действительно серьезное разочарование. Перед этим мы выиграли два чемпионата мира подряд. У нас была хорошая команда, замечательный тренерский штаб, правильная атмосфера в раздевалке. Все рассчитывали на более серьезный результат. Но судьба сложилась так, что мы вышли на канадцев в четвертьфинале. До этого они проиграли швейцарцам и американцам и попали на нас через дополнительную игру. Может быть, мы просто были в чем-то не готовы. Сейчас, спустя время, это разочарование уже не такое сильное. Особенно после того, как мы выиграли Олимпиаду. Да и до этого — у нас был счет на Олимпиадах с Канадой 1-1. В Турине мы их обыграли, в Ванкувере — проиграли.
— Через 10 лет, когда уже без эмоций вспоминает тот матч, что назовете главной причиной поражения?
— Какие могут быть причины, когда проигрываешь 3:7? Это был полный провал. Нам забросили сразу же четыре шайбы. Был, правда, в матче момент, когда Дима Калинин забил, и счет стал 1:3, потом у нас было еще несколько моментов. Но капитан «Далласа» Морроу забил гол из-за ворот. После этого, конечно, было тяжело. Как только мы вышли на второй период — они сразу же забили нам еще. Такие игры случаются, что поделать. Нужно сделать из этого правильные выводы и двигаться дальше.
— А если вспомнить лучшие моменты в хоккейной карьере и выбрать три из них, какие вы бы назвали?
— В первую очередь,беда на Олимпиаде. Это самое главное. Потом — момент, когда меня взяли в 16 лет во взрослую команду «Спартака». Как сейчас помню, мы ехали с турнира в Череповце, и главный тренер в поезде сказал, что я остаюсь в команде. Сначала даже не поверил. Радостный позвонил родителям. Что касается третьего момента — чемпионат мира в 2008 году.
Алена Гребенькова
Комментарии 1