Валерий Непомнящий: «Спартак» движется вперед методом проб и ошибок

Покинув в середине сентября утопающую «Томь», ветеран российского тренерского корпуса Валерий Непомнящий наблюдает за чемпионатом России с профессиональных позиций. К статусу востребованного аналитика ему не привыкать.

Убыточный бизнес

— Насколько серьезно на вас, практикующего тренера, который большую часть сезона провел в условиях мясорубки, влиял тот факт, что в конце года лига пройдет через деление на восьмерки?
— Когда-то, давным-давно, я уже отвечал на этот вопрос и говорил о том, что не совсем согласен с предложенной к исполнению системой. Не согласен, в чи­сле прочего, именно с делением. По разным причинам. Одна из них, например, – сугубо экономическая. Хоть и принято у нас испокон веку называть футбол социальным явлением, но ведь теперь он даже в России стал бизнесом. Так вот, весной 2012 года команды из второй восьмерки изначально обречены на убыточный бизнес. Ведь, согласитесь, принимать на своем поле «Томь» или ЦСКА – разница огромная, и тот, кто семь раз играет с «Томью», а не с ЦСКА, много денег не заработает.

— Давайте не будем себя обманывать, Валерий Кузьмич: на ЦСКА тоже не особо заработаешь, бизнес в любом случае окажется убыточным.
— Тем не менее деление премьер-лиги на две части – не самый оптимальный, как мне кажется, подход к проблеме. Мы в свое время предлагали пару более интересных вариантов перехода на систему «осень-весна», коль скоро само по себе принципиальное решение принято. Но ладно, дело не в этом, сейчас возвращаться в прошлое нет никакого смысла, хотя, на мой взгляд, экономическая составляющая и составляющая спортивная вступили в явное противоречие. Еще один момент, не менее важный, заключается в том, что деление лиги на первый и второй сорта оказывает негативное психологическое воздействие на игроков, тренеров и болельщиков. Мне сложно быть сегодня справедливым, потому что я нахожусь как бы в чи­сле обделенных. Я, получается, – второй сорт. Я сам во многом виноват в проблемах «Томи», но это настроение в болельщицкой среде чувствовалось: они не хотят быть людьми второго сор­та просто по чьему-то решению. Футбольный Томск и так-то постоянно напрягается, считая, что его хотят выдавить из премьер-лиги с целью поскорее организовать комфортный чемпионат Москвы и Санкт-Петербурга. Это, конечно, очень субъективные настроения, но вкупе с делением на сор­та они ощутимо давят на психику. На психику футболистов – в том числе. Вполне возможно, что сумма всех этих давлений и стала одной из причин провала «Томи» во второй половине 2011-го. Потому что те, кто дает на футбол деньги, тоже начинают смотреть на ситуацию по-новому: зачем финансировать команду, которая в любом случае не поднимется выше девятого места? Эта проблема не только к «Томи» имеет отношение: у целого ряда команд второй восьмерки осенью возникли серьезные финансовые проблемы. Зато в верхней части таблицы, конечно, все будет очень нарядно, мощно и интересно. Тоже факт.

— Со всем, что вы сказали, можно согласиться. Но ведь это всего лишь переходный этап, эпизод в жизни лиги. Потерпи годик, пережди его – а дальше снова большие игры…
— Дай бог, чтобы по итогам реформы российский футбол сделал шаг вперед. Мне представляется, что такой шаг будет сделан. Не знаю, насколько увязан прогресс с переходом на новый формат, но команды в премьер-лиге здорово подравнялись, а общий уровень футбола ощутимо подрос.

— Долго еще в таком случае мы будем спорить о том, кто прав?
— Спорить нет никакого смысла. Но я по-прежнему убежден: в России нужно сначала делать, а потом подстраиваться под сделанное. Футбол в этом смысле предоставляет затертые, но объективные примеры – подогрев, пластиковые кресла, помните? Сначала сказали, потом приказали, позже помогли, затем проверили и убедились, что все сделано, тем, кому не нравится или кто не справился, разрешили быть свободными – и только после этого новые правила приняли как правила жизни. Но нам спорить уже бессмысленно, повторяю. Нужно работать и стараться, чтобы у всех было как можно меньше проблем.

— Интересно, кто-нибудь за этот год подтянул инфраструктуру именно в связи с новой системой? Манеж построил, улучшил газон…
— Если такие примеры и есть, то я о них не слышал. Знаю, что глобально улучшается «Анжи», что в Новосибирске идет стройка, но напрямую это с реформами никак не связано. Да и страна у нас такая, что даже для больших команд вроде «Зенита», ЦСКА и «Спартака» стадионы строятся со страшным скрипом – притом что с деньгами у них никаких проблем. А что тогда о средних и маленьких говорить?

Восемь минус три

— Несмотря на то что очки нынче у всех считанные, снижение мотивации у ряда команд ближе к финишу второго круга все-таки прослеживалось. Эти наблюдения стали оформляться не к двадцатому туру, как прежде, а где-то к двадцать пятому. Прогресс, не правда ли?
— Прощу прошения, но я с вами не соглашусь. Не соглашусь абсолютно, принципиально. В этом сезоне ничего похожего на игры, которые устраивает обычно по осени «болото», просто не было. Наблюдались игровые спады, конечно, потому что без них обойтись невозможно, были очевидные неудачи, но, уверяю вас, все команды в этом году выходили на поле для того, чтобы добывать очки. Настаиваю на своем мнении: в 2011-м все изменилось. Вполне возможно, что в этом плане у вас работает инерция восприятия, потому что за долгие годы мы привыкли к определенному ритму, сформировали свои внутренние стереотипы.

— Ну вот, пожалуйста. Уровень футбола возрос, конкуренция тоже, «росписей» нет – а вы говорите, что не согласны с переходом на новую систему.
— Я не с самим фактом реформы не согласен, а с методикой ее воплощения. Но повышенная турнирная мотивация – один из ярких плюсов нынешнего чемпионата, этого отрицать нельзя. Переходный период избавил чемпионат России от матчей, которые принято называть проходными. Может быть, на время, но избавил.

— Судя по одному из недавних ваших высказываний, вы находите в лиге четыре-пять серьезных команд, готовых к конкуренции за первое место. Хочется придраться.
— Придирайтесь.

— Вообще-то, принято считать, что их как минимум шесть – уже состоявшихся, отлично финансируемых, амбициозных российских клубов: «Зенит», ЦСКА, «Динамо», «Локомотив», «Спартак» и «Рубин». Кого вы исключили из этого ряда?
— Во-первых, давайте определимся, что «Кубани», вероятно, в первой восьмерке придется очень непросто. «Кубань» – достаточно интересная и крепкая команда, но к большим клубам ее причислять, конечно, пока рано. А из шестерки я исключаю «Спартак», если вы настаиваете на соблюдении математических условий.

— По каким именно критериям вы его исключаете?
— «Спартак» в сравнении с прямыми конкурентами наименее стабилен. Это команда, которая в любой момент может блеснуть, а может провалиться. Выиграть у любого – и проиграть кому угодно. Я помню «Спартак» почти во все времена. Я никогда не болел за «Спартак», потому что мое сердце отдано «Торпедо», но наблюдать за «Спартаком» всегда было интересно: команда, безусловно, выделяется из общей массы. Иногда складывается ощущение, что «Спартаку» не так важен результат, как сам по себе процесс игры. И сегодня он, повторяю, переживает затянувшийся период нестабильности. Впрочем, по моим ощущениям, «Спартак» в своем развитии вплотную подошел к той фазе, когда его снова станут числить в ряду серьезных команд. У «Спартака» есть ряд позиций, которые требуют усиления, и как только они будут грамотно закрыты, команда обретет уверенность. А перевод Дмитрия Комбарова на позицию центрального полузащитника в очень качественном матче против «Локомотива» говорит и о том, что у «Спартака» есть скрытые внутренние ресурсы. «Спартак» движется вперед методом проб и ошибок. Наступает на грабли, набивает синяки и шишки, но идет вперед.

— Шесть плюс «Кубань» равно семи. Остается «Анжи».
— «Анжи» только строится. Что команда будет представлять собой весной, сказать сегодня трудно. В «Анжи», на мой взгляд, все до поры до времени шло правильно, а потом руководство допустило системную ошибку: отстранение от работы Гаджи Гаджиева стало первым серьезным просчетом нового клубного менеджмента. И потом, я не знаю, какой Роберто Карлос тренер, но едва только он перестал выходить на поле, как это сразу отразилось на качестве игры команды. Да, он в Махачкале не блещет, не совершает подвигов, от него не стоит ждать чудес, но присутствие Роберто Карлоса на поле – важнейший фактор для сегодняшнего «Анжи», поскольку он является связующим звеном в системе. В «Анжи» теперь все лидеры, конечно, все играют здорово, но базовой компоненты как бы нет. Авторитета не хватает.

— У «Анжи» есть Это’О.
— Да, Это’О авторитетный парень, но он – игрок зависимый. А к Роберто Карлосу в полной мере применима знаменитая поговорка про Гаврилова. Помните?

— «Не знаешь, что делать с мячом, – отдай его Гаврилову».
— Совершенно верно. Словом, состав у «Анжи» почти уже приличный. Если еще пара серьезных людей появится, команда станет конкурентоспособной в самое ближайшее время.

— Там добрый десяток серьезных людей может появиться. Есть подозрение, что примерно так оно и будет.
— Поэтому я и говорю: «Анжи» нельзя сбрасывать со счетов. Но то, что будет завтра, будет только завтра, а мы рассуждаем о том, что есть сегодня, не так ли?

Куда девать спортивный принцип?

— Значит, принимая вашу оценку, мы имеем пять претендентов на чемпионство, семь команд, которые могут цепляться за пьедестал, и интересную «Кубань» в образе серой лошадки.
— Думаю, да. Примерно так.

— Здорово же.
— Конечно. Давайте реально смотреть на вещи. Чемпионат Голландии – сколько там фаворитов? Один-два, много – три. В Португалии та же ситуация, в Испании, в Германии. Россия в этом смысле отличается от Европы.

— Однозначно позитивный момент? Или все-таки болезни роста?
— Может быть, мы просто движемся быстрее, как знать.

— Россия впереди Европы всей, вы хотите сказать?
— Это вы хотели сказать и сказали, а не я. Но, глядишь, к тому и придем. Высокий уровень конкуренции – один из главных локомотивов прогресса, и переходный российский сезон дал этой истине самое наглядное подтверждение. Знаете, я, как всякий немало поживший человек, случается, возвращаю себя в прошлое. В тот период, когда я начал работать в Корее, в национальной лиге играли восемь команд. Потом их стало десять, позже – двенадцать. И никто при этом из лиги не вылетал. Но вы не представляете, какая там шла борьба! Никто не вылетал, да, но, когда первая команда рубилась с двенадцатой, – кости трещали и ажиотаж был невероятный.

— Чем же они себя мотивировали?
— Стремлением попасть в плей-офф и рубиться за интерес дальше. И вот я думаю: почему бы не сделать что-то подобное у нас? Существует же в России хоккейная лига – и все в хоккее вроде бы здорово. Мне кажется, это здоровый посыл, если стимулом к прогрессу становится не угроза вылета, а стремление оказаться в числе лидеров. Тогда, может быть, еще интереснее станет играть? Но это длинная история. И она немного о другом.

— Длинная, согласен. И очень спорная. Куда девать, например, спортивный принцип?
— Большой спорт устроен так, что все его фигуранты очень зависимы от финансовой составляющей. Значит, играть на высшем уровне могли бы те, кто в максимальной степени защищен финансово. Те, у кого высоких гарантий нет, могут играть в другой лиге.

— В Корее было именно так?
— Вы знаете, статус профессионального футболиста в Корее в те времена значил очень многое. Футболисты приравнивались к небожителям, их буквально боготворили. Соответственно, попасть в профессиональную команду – это было невероятно престижно. В Корее была сильная студенческая лига, уровень которой немногим уступал лиге профессиональной, практиковалась любопытная система драфтов. Много интересного было в Корее! А для того, чтобы попасть в профессиональную лигу, клубам предстояло выполнить ряд серь­езных условий, связанных не только с финансированием, но и с развитием инфраструктуры. Условия выполнялись постепенно, лига в гармонии с общим прогрессом росла – причем как количественно, так и качественно. Поэтому успех сборной Кореи образца 2002 года на чемпионате мира совсем не случаен, я вас уверяю. Корейцы неторопливо и системно вырастили свой футбол. И продолжают, надеюсь, делать это сегодня.

— В этом вопросе, думаю, и ментальность имеет огромное значение, Валерий Кузьмич. Всем известно, что корейская нация суть воплощение коллективного разума. Ответственность, трудолюбие, дисциплина – это про них, а не про нас, к сожалению…
— Как раз в те годы, когда я работал в Корее, национальная экономика переживала кризис. В стране случился дефолт, и президент обратился к нации с просьбой о золотом займе. Он попросил свой народ сдать в банки золотые украшения с тем условием, что государство вернет их через двадцать лет. Я своими глазами видел очереди у офисов банков. Люди стояли в очередях по ночам, чтобы успеть помочь государству.

— Вот видите. А я не стал бы помогать государству на таких условиях, честно говорю. Потому что кинут ведь, и к гадалке не ходи.
— Зато наши отцы и деды – они бы пошли и помогли.

Легионеры двигают прогресс

— Есть в чемпионате России футболист, за игрой которого вы наблюдаете с особым интересом?
— Тренеры в таких случаях обычно говорят, что для них все игроки одинаковы, потому что общее важнее частного, а командные достоинства доминируют над индивидуальными. Но я отвечу по-другому: такие футболисты есть. К сожалению, в большей степени мои симпатии связаны с игрой легионеров. Все-таки именно легионеры двигают наш чемпионат вперед, хотя я являюсь убежденным противником увеличения лимита. В ряду нынешних легионеров мне нравятся игроки атаки, и больше других – Ласина Траоре из «Кубани», мощный, агрессивный и умный форвард. Очень здорово вписался, на мой взгляд, в состав «Рубина» Еременко: с его появлением игра Казани преобразилась, Роман стал последним штрихом в общей картине. Ну и армейца Сейду Думбия, конечно, нельзя не отметить. А вот другой аспект. Когда я смотрел игру «Шахтер» – «Зенит» в Лиге чемпионов, вы не поверите, буквально мурашки по коже бегали, настолько «Зенит» был хорош в этом матче. Я получил огромное наслаждение! А чем «Зенит» отличается от конкурентов по премьер-лиге? Очень точно выдержанным балансом между легионерами и россиянами. При этом никак не скажешь, что именно россияне таскают рояль, на котором играют легионеры. Да, у «Зенита» есть Данни – важная, безусловно, для команды фигура. Но если в порядке Кержаков, Зырянов, Денисов, Анюков или Широков – притом что они почти всегда в порядке, – я не возьмусь назвать лидером команды именно Данни.

— Спартаковца Эммануэля Эменике вы в ряду интересных не упомянули. Почему?
— С оценками Эменике, мне кажется, нужно еще какое-то время подождать. Парень сверкнул, забил несколько очень приличных голов, показал, что рандаты и фляки исполняет на раз, да. Но класс игрока проверяется в числе прочего еще и стабильностью.

Мука мученическая

— Не могу не спросить вас про «Томь», Валерий Кузьмич. Летом, я прекрасно помню, вы мне говорили, что наслаждаетесь возможностью заниматься в Томске футбольным творчеством. Как же так случилось, что команда, в которой возможно футбольное творчество и которая при этом выглядит действительно неплохо, превращается в конце сезона в самое настоящее посмешище? Уж простите за такую формулировку…
— Четкого ответа на ваш вопрос у меня нет. И смеяться над командой совершенно нет причин, потому что ситуация, в которую угодила «Томь», на самом деле трагична. При прочих равных, что бы там ни говорили про финансы, на одном из первых мест стоит здесь вопрос коллективной психологии. Я в этом убежден. Когда команда раскованна, когда она на кураже – люди могут чудеса творить, у них все получается, все летит и попадает. Но, как мы теперь видим, совершенно не исключен и обратный вариант. На кошмарную серию «Томи», я допускаю, влияют сегодня самые разные факторы, на которые прежде никто не обращал внимания. Мелочи какие-нибудь, сущая ерунда. Со стороны видно, что «Томь» переживает системный психологический сбой, связанный со многими факторами, и я не стал бы педалировать тему финансов. Давайте начнем с того, что в середине сезона «Томь» потеряла двух квалифицированных игроков центральной зоны – Тигорева и Ким Нам Иля, а потом нам долгое время приходилось искать варианты еще и в центре обороны. Как следствие, команда начала бояться, стала прижиматься к своим воротам. Не могу сказать, что плохо играл вратарь, но то, что не выручал, – факт. Вспомните игру ЦСКА с нальчикским «Спартаком» из 29-го тура, которая закончилась со счетом 4:0. Был момент, когда хозяев спас Володя Габулов: еще при 1:0 потащил два подряд таких мяча – мертвее не бывает! А забей тогда Нальчик – не было бы этих итоговых 4:0, скорее всего. И вообще неизвестно, как все могло развернуться. Однако вышло так, как вышло: Нальчик надломился, зажался и в итоге крупно уступил. Что-то похожее произошло и с «Томью», только на длинной дистанции.

— Ну да, не могла же команда вдруг взять и разучиться играть.
— Все вместе накатило, разом. А теперь на команде ставится крест, который, в свою очередь, создает еще большее давление. Я уверен: ничего не потеряно, «Томь» вполне конкурентоспособна, она может играть в хороший футбол. Отрыв на дистанции третьего круга отыгрывается – четырнадцать матчей впереди! История футбола знает тысячи примеров из области возрождений. Но каким образом команде выйти из этого состояния, я, к сожалению, не знаю. Я уходил в тот момент, когда почти решились финансовые вопросы, и был уверен: едва только уйду – команда получит встряску, как почти всегда бывает при смене главного тренера, и все встанет на свои места. Этого по разным причинам не произошло.

— Вы не считаете нужным – или хотя бы возможным – давать в этой ситуации советы Сергею Передне?
— Нет, ну что вы.

— А ему самому оно надо, как полагаете?
— Вряд ли. Сережа, наверное, знает, что я предлагал вместо себя другие кандидатуры. Не его.

— Понятно, что не каждому молодому тренеру написано на роду становиться Гвардиолой или Вил­ла­ш-Боашем. Но такой дебют – это слишком жестоко. Не сломается Передня, как полагаете?
— Случай с Передней один в один повторяет ситуацию, в которую попал в свое время в Томске Мирослав Ромащенко, – такой же, как Сережа, молодой и перспективный тренер. Могу одно сказать: уходя, я очень просил команду помочь новому наставнику. Потому что у него масса, наверное, достоинств, но нет опыта. А опыт в данном случае решает если не все, то многое.

— А вы сами, Валерий Кузьмич, не наелись еще на этом поприще? Есть шансы увидеть вас по весне на тренерской скамейке? Может быть, не в премьер-лиге, а в первом дивизионе, где тоже будет очень жарко…
— Скажу вам честно: я очень удивляюсь ситуации, в которой оказался. Перед Томском я говорил близким: это моя последняя команда, я устал, пора на покой. После Томска я был уверен: не буду читать газет, не стану смотреть телевизор, не захочу приходить на стадион. А сейчас, когда сорок лет работы за плечами, у меня не второе, а двадцать второе, наверное, дыхание открылось. Может, это старческий гонор, может, все не так на самом-то деле, но я, как выясняется, не устал от футбола. У меня после Томска было уже два предложения от команд премьер-лиги. Оба я, правда, отклонил, сказав, что как минимум до декабря решение принять не готов.

— Значит, в марте будем снова общаться с вами как с действующим тренером...
— Спасибо, конечно, за такой прогноз, но сейчас и другая забота появилась: меня привлекли к преподавательской работе в Академии тренерского мастерства. Так что, знаете, не факт, что я продолжу учить игроков играть. Может, стану учить учителей. В любом случае меня от футбола пока не тошнит, и я этому очень рад.

Константин Столбовский