Торопиться некуда — говорим с самым титулованным тренером России Олегом Романцевым обо всем.
Насколько справедлив чемпионский отрыв «Зенита»?
Чья правда выше — Дмитрия Аленичева или Леонида Федуна?
Почему Романцев не слышал половину спартаковских фамилий?
Можно ли повторить Льва Яшина и Эдуарда Стрельцова?
Кто и почему смеялся над Василием Кульковым?
Стоит ли ужесточать требования к судьям после введения системы VAR?
В чем прав Виктор Ганчаренко и ошибается Леонид Слуцкий?
От кого защищает Романцева Александр Филимонов?
«Джикия не может определять структуру игры»
— Футбольная пауза хороша тем хотя бы, что позволяет ставить акценты по ходу сезона. Например, называть «Зенит» однозначно лучшей командой лиги. Согласны?
— Отвечу так: все в застывшей таблице — на своих местах.
— Чемпионский отрыв «Зенита» оправдан?
— Отрыв — величина переменная. Ничего нового: где-то кто-то чуть недобрал, кому-то, напротив, повезло неожиданно забить, а у конкурента тем временем травмировался ведущий футболист — на результат влияет сумма самых разных условий и обстоятельств. И они меняются от тура к туру.
На мой взгляд, «Зенит» не настолько сильнее всех, чтобы считаться чемпионом задолго до финиша, но его первое место справедливо.
— То есть «Зенит» нынче не так крут, как ваш «Спартак»? Когда всем было понятно: хоть сейчас начинай сезон, хоть через месяц — все равно красно-белые на финише будут иметь «плюс 10».
— Мне не очень удобно отвечать на этот вопрос, потому что для меня все мои команды — лучшие. Я буду необъективен.
— Чего не хватает нынешнему «Спартаку», с вашей точки зрения, чтобы быть стабильно успешным — не на коротких отрезках, не в одном сезоне, а вдолгую?
— Мне кажется, «Спартак» находится чуть ниже, чем может и должен. Я вижу его пятым-шестым.
— Дмитрий Аленичев говорит: «Не думаю, что Тиль, Крал, Понсе и Ларссон будут определять игровое лицо «Спартака» в ближайшие годы». Между тем речь идет о людях, купленных за большие деньги…
— Руководство формирует команду, исходя из собственного понимания футбола. У Димы Аленичева свое мнение, а Леонид Арнольдович Федун вправе считать совсем иначе. Кто из них прав, покажет турнирная таблица. В этом сезоне, в следующем и дальше.
— Тогда чисто тренерский вопрос: Крал, Гулиев, Тиль, а также Умяров с Зобниным — можно ли не понимать, что все эти люди плюс-минус дублируют функции друг друга?
— Знаете, какая штука… Вот вы называете фамилии, а я ловлю себя на мысли, что половину из них просто не слышал, хотя смотрю футбол очень внимательно. Объясню почему.
— На стадион я теперь хожу нечасто — один-два матча в сезоне, вряд ли больше. А телевизор смотрю с выключенным звуком, хотя среди комментаторов есть нормальные ребята. Перед началом матча оцениваю, конечно, составы, но когда начинается футбол, на первое место выходит общий рисунок игры. Этой привычке уже немало лет.
А оформилась она в тот прекрасный день, когда я услышал диалог двух комментаторов в прямом эфире. Еврокубковый матч, главный тренер делает замену. Один из наших: «Вот здесь Моуринью, конечно, ошибся. Нужно было не этого менять, а совсем другого». Второй: «Да-да, какая грубая оплошность! Недодумал Жозе. Было 4:1, а стало 4:2».
Вот так они Моуринью дружно осудили, рассказали, как должен был поступить настоящий тренер, помогли людям разобраться в ситуации. А мне — научиться правильно смотреть футбол: щелк — и тишина. Ты видишь игру такой, какая она есть на самом деле.
— Но на вопрос насчет «лишних» спартаковских людей вы все-таки не ответили.
— Почему же, ответил: я этих ребят по фамилиям не очень хорошо различаю.
— Про нынешний «Спартак» говорят еще, что в нем нет стержня. В том числе ментального. Разве Джикия — не стержневой игрок?
— По поведению — скорее всего, да. Но Джикия в силу своего амплуа не может определять структуру игры. На мой взгляд, стержень должен иметь продолжение и наконечник. Такой футболист должен быть в каждой линии, включая группу атаки. Свой Пятницкий, Мостовой или Аленичев…
— Да где же их сейчас найти, Пятницких с Аленичевыми?
— Они есть. У нас очень богатая страна. Если захотим — повторим и Льва Яшина, и Эдуарда Стрельцова. Искать надо, выращивать, воспитывать. А мы даже вратарей из-за границы ввозим. «Номер два» в сборной в России — парень с бразильским паспортом. Это напрягает немножко. Значит, мы что-то потеряли.
Бразилия даже на чемпионаты мира, как правило, приезжала с вратарями любительского уровня. По-моему, один Феликс за всю историю бразильского футбола из себя что-то представлял, выглядел более или менее надежно.
«Судьи стесняются пользоваться своими шансами»
— Вот поразительная цифра в тему: российские футбольные школы и академии выпускают около 8 тысяч футболистов в год. Подготовленных, как хочется думать, для игры за команды мастеров — в РПЛ, ФНЛ или ПФЛ. 8 тысяч! При этом каждый тренер каждой команды, независимо от лиги, жалуется на дефицит квалифицированных футболистов с российским паспортом. Куда же они пропадают?
— Здесь, кроме всего прочего, нужно учитывать психологию клубного руководства, которому результат нужен здесь и сейчас. Может быть, Валера Карпин захочет эту мысль опровергнуть, но вряд ли. Он, когда пришел в «Спартак», довольно корявенький был поначалу. Поставил его, помню, против ЦСКА, он ошибся, нам забили, но Валера не «поплыл», не растерялся. Снова поставил — сыграл лучше. Следующий матч — еще лучше. Тут и стали все говорить: ну видно же, что футболист от бога!
— Над Васей Кульковым, когда я его привел в «Спартак», просто смеялись. И надо мной тоже: ты кого привез, зачем нам этот цирк? Тогда со мной могли так разговаривать некоторые «большие» болельщики. Но через несколько лет, когда я показал, что умею работать, они уже смотрели на «Спартак» открыв рот. В том числе и на Васю.
Сейчас, на мой взгляд, терпения многим руководителям и тренерам не хватает. Футболисты это понимают изначально, и многие просто не могут выбраться из-под психологического прессинга, чтобы развиваться дальше. Не мы такие — жизнь такая…
— Если лимит отменить — проще будет?
— Футбол сам по себе абсолютно идеален: 11 на 11, 2 по 45, забивай и не пропускай. Все, что ему навязывают искусственно, портит игру. Чем дальше, тем яснее я это понимаю. Например, было время, когда думал: сделать бы как-нибудь так, чтобы никто из России не мог уехать за границу! Потом, конечно, перестроился. Так и говорю, если спрашивают: «Да, я изменил свое мнение, разве так не бывает?».
— С лимитом все очень просто, на самом деле: в футбол должен играть тот, кто сильнее. Хоть он бразилец, хоть испанец, хоть свой. Но если своих не смогли вырастить — кто виноват, кроме нас самих?
— А на такой вопрос у вас точка зрения не изменилась — тоже дискуссионный, для разных людей и разных времен: тренер под состав или состав под тренера?
— Нет на него ответа. И никогда не будет. Как только вы его найдете, этот самый ответ, — футбол тут же подбросит новый сюжет. Если состав готов — конечно, бери подходящего под него тренера. А что делать, если команды нет? Понятно что: зови умного, знающего человека, говори с ним, спрашивай, как быть, — и под его видение набирай ребят.
— Как бы ни был идеален футбол, он меняется под давлением обстоятельств. Взять хотя бы VAR. Главный тренер ЦСКА Виктор Ганчаренко, например, считает, что если у арбитров появился такой мощный помощник, как VAR, то и оценивать их работу надо иначе — радикально жестче.
— Однозначно. Согласен с Ганчаренко. Елки-палки, тебе любой спорный эпизод со всех сторон покажут, прямо во время игры можно не только принять, но и поменять решение — да с такими возможностями на пять баллов каждый матч нужно судить! Но судьи, мне кажется, чисто психологически еще не освоили эту технологию. Они стесняются пользоваться своими шансами. А работать им действительно стало легче. Если при таких помощниках плохо судишь — значит, просто не готов.
Единственное, что многим не нравится, в том числе и мне: слишком долгие паузы. Наверное, со временем ощущение мобильности вернется — в том числе и потому, что мы перестанем обращать внимание на остановки.
— А я знаю людей, которых ожидание постVARовского решения приятно возбуждает…
— Может быть, может быть. Ну а что, хоккей вообще насквозь паузами прошит, но он же не становится от этого менее интересным! В любом случае VAR — младенец. Он только первые шаги делает.
«Семин — номер один среди тренеров РПЛ»
— Недавно Леонид Слуцкий озвучил такую мысль: «Тренер никогда не превзойдет качество футболистов, которые у него есть. Если у тебя подбор игроков на места с пятого по десятое — на четвертое ты их никак не вытащишь. Тренер не улучшает уровень игрока, а создает разницу внутри имеющегося уровня». Неужели правда?
— Ну нет, здесь не согласен. Чтобы сильно не напрягаться и не ходить далеко, вспомним «Лестер». У Клаудио Раньери была команда для первого места? И близко нет! Она и в пятерку-то не должна была попадать, если рассматривать кадровые возможности.
— В вашей карьере были похожие случаи?
— Нет. В моей — нет. А вот Юра Семин, бывало, становился чемпионом, заслуженно поднимая на самый верх команду, которой по составу до золотых медалей, казалось бы, тянуться и тянуться.
— Семин — номер один среди тренеров РПЛ прямо сейчас?
— Без сомнений.
— В чем его секрет? Как он это делает?
— Это вы у него спросите. Знаю одно: столько лет держать команду на стабильно высоком уровне может только выдающийся тренер.
— Тот же Слуцкий рассказал удивительную историю, она как раз в кассу. «Я не умею болеть, — говорит Леонид Викторович. — Я в жизни ни одной тренировки по болезни не пропустил». Готовы подтвердить, что есть некая высшая сила, заставляющая тренера всегда быть в форме?
— Конечно. И к Юрию Павловичу это тоже относится, и ко мне. Человеческий организм, как бы мы ни дергались, до конца не изучен, что и подтверждает, в частности, атака коронавируса. А вообще сто раз бывало: слабость, ломота, температура, жизнь не в радость, но завтра — игра. Утром просыпаешься — какая еще температура, какая болезнь? Ты в порядке, потому что так надо!
Тренерские болячки — совершенно отдельная история, очень интересная. Просто удивительная…
— Будь у вас возможность отмотать время назад и отменить какие-то важные решения и поступки — воспользовались бы ей?
— Таких моментов достаточно много, но о них никто никогда не узнает.
— Много через ваши руки прошло футболистов, в которых вы верили, а они вас подвели? Не как люди, а как спортсмены.
— Это часть нашей работы. Например, я много ожидал от Артема Безродного. Как он мог играть! Это один из примеров, но во всех похожих случаях я большую часть вины беру на себя: не нашел нужных слов, не нащупал подход.
Вот, кстати, к вопросу о том, что бы я поменял, чтобы стало правильнее: кого-то посадил бы вовремя на лавку, а кого-то, наоборот, ввел бы в состав, несмотря на личные отношения.
— Прокручиваете эти эпизоды в памяти?
— Случаются иногда приступы ностальгии, как у любого живого человека. Другое дело, что не жалею ни о чем. Нет человека, который не ошибается.
— Александр Филимонов недавно грудью встал на вашу защиту: ни один уважающий себя болельщик, заявил он, не позволит себе критиковать Романцева, учитывая то, что он сделал для клуба и команды. А вы как считаете — есть у них такое право?
— Да ради бога! Сейчас такое время — говори что хочешь, у всех трибуна под рукой. Саша немножко другое имел в виду, я так думаю: есть критика, а есть критиканство. Совсем разные вещи. Николай Петрович Старостин так учил: если я тебя критикую — значит, хочу, чтобы ты стал лучше, а принимаешь ты мою критику или пропускаешь мимо ушей — твое личное дело.
Саша Филимонов и сам через это прошел. Ему немало досталось, он знает, что это такое — огульное критиканство, грязь, бесконтрольный выброс дерьма. На это внимания обращать не нужно. Зато к критике прислушиваться — обязательно! Вот так говорил Николай Петрович.
А Сашка говорит то, что думает. Он очень открытый, честный и искренний. Всегда был таким. Меня ни от кого защищать не нужно, но если это делает Сашка Филимонов — мне, конечно, приятно.
— Финальный вопрос, экзистенциальный. Несмотря на то, что вы, к сожалению, отдалились от футбола, а он, в свою очередь, переживает тяжелые времена — какое место в жизни самого титулованного тренера в нашей истории занимает сейчас эта странная игра с мячом?
— Я перестал быть фанатом футбола, это правда. Нечасто появляюсь на стадионе, не бегу к телевизору за час до начала матча, как раньше, а сажусь в кресло вместе со свистком арбитра. Это, наверное, возрастное, что тут поделаешь?
Высшая жизненная ценность — конечно, семья и все, что связано с ее благополучием. А других конкурентов у футбола нет…
Константин Столбовский
