Приложения букмекерских контор для ставок на Спартак

Подвиги футболистов-фронтовиков

Звезда Героя Советского Союза
«ЗАЛЕЧИВ РАНЫ ВОЙНЫ, ВЕРНУЛСЯ В ФУТБОЛ»
Владислав ЖМЕЛЬКОВ

15 августа 1914 г. – 19 июня 1968 г.

Вратарь. Играл за ДКА (Смоленск), «Спартак» (Москва), ЦДКА, «Спартак» (Тбилиси), «Буревестник» (Кишинев).

Участник Великой Отечественной войны. Награжден двумя медалями «За отвагу» и орденом Славы 3-й степени. Похоронен на 8-м участке Перловского кладбища г. Москвы.

Рассказывает Алексей ПАРАМОНОВ, нападающий «Спартака» 1940–1950-х, олимпийский чемпион-1956:

– Начальник команды «Спартак» Иван Филиппов и тренер Петр Попов ушли на фронт добровольцами. Игроки прошлых лет Анатолий Величкин и Степан Кустылкин погибли…

Оказался на фронте и вратарь красно-белых Владислав Жмельков. Правда, незадолго до начала войны он стал армейским игроком. В военном ведомстве решили, что в юности он не дослужил два месяца, и насильно забрали его в главную команду. Жмельков оказался в компании таких звезд ЦДКА, как Федотов, Тарасов, Гринин, Николаев…

Скандал между армейцами и спартаковцами был приличный. В итоге вышел приказ: отправить Жмелькова служить на два года в обычную часть.

22 июня 1941 года Жмельков встретил где-то на Украине, воевал с первых дней войны. Впоследствии принял участие в освобождении Киева. В нашем футбольном кругу любили пересказывать историю: во время боев в Киеве Жмельков пробрался к стадиону и на древке укрепил красный флаг. А в мае 1945-го он, уже повидавший виды офицер, расписался вместе с сослуживцами на стенах рейхстага.

Со Жмельковым в «Спартаке» мне поиграть не пришлось – разминулись где-то на год. Но от партнеров я слышал, что, прежде чем возобновить карьеру вратаря (после шестилетнего перерыва!), Жмельков лечился в госпитале – беспокоили военные раны. В довоенные годы он прославился тем, что отражал все пенальти. Он даже радовался, когда их назначали, предвкушая то, как он отобьет удар!

ПЕРВЫЙ ФУТБОЛЬНЫЙ ГЕНЕРАЛ
Юрий НЫРКОВ

29 июня 1924 г. – 20 декабря 2005 г.

Выступал за ЦДКА (ЦДСА), команду города Калинин.

Кавалер орденов Отечественной войны I степени (дважды) и II степени, ордена Красной Звезды, «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени и ордена Дружбы.

Похоронен на участке «7А» Троекуровского кладбища города Москвы.

Олег Белаковский вспомнил, что во время войны Юрий Нырков был командиром взвода боепитания, то есть подвозил снаряды на линию огня. «Слава Богу, остался Юра жив. Потому что выживали на такой работе немногие», – оценивал Белаковский. Любопытно, что Нырков приглянулся тренеру армейцев Борису Аркадьеву после окончания войны в одной из игр между военными на территории освобожденной Германии.

Нырков дошел до самого Берлина, где в мае 45-го отпраздновал победу в звании старшего лейтенанта.

После войны выступал за знаменитую команду лейтенантов, позднее расформированную. Выступал за сборную страны.

По окончании карьеры футболиста работал на различных должностях в Управлении кадров Группы советских войск в Германии, генштабе СССР. Дослужился до звания генерал-майор. По свидетельству ветеранов, ни один футболист в нашей стране не имел столь высокого воинского звания.

«СМОТРЕЛИ ВРАГУ ПРЯМО В ГЛАЗА»
Марк РАФАЛОВ

Футболист. Арбитр.

Родился 4 сентября 1924 г.

Выступал за юношескую команду стадиона Юных пионеров. В послевоенные годы увлекся судейством, обслуживал матчи чемпионата и Кубка СССР. Дорос до звания судьи всесоюзной категории. Провел более двухсот матчей на высшем уровне. Впоследствии стал инспектором. С 1955 г. печатался в «Советском спорте». Является автором нескольких книг о футболе.

Участник Великой Отечественной войны.

«Начало войны я встретил в Москве. Отчетливо помню первую авиабомбардировку, если не ошибаюсь, это случилось вечером 22 июля 1941 года. Немцы – педанты, начали бомбить одновременно с наступлением темноты, в десять вечера. Буквально на следующий день в городе были организованы молодежные отряды по борьбе с последствиями налетов. Нас разбили на бригады, выдали ночные пропуска с тем, чтобы с объявлением воздушной тревоги беспрепятственно проходить на чердаки. Там заблаговременно были заготовлены канистры с водой, ящики с песком, рукавицы… Немцы сбрасывали бомбы-«зажигалки», причем во множестве. Надо было постоянно быть начеку. Способа два: либо гасить «зажигалку», либо сбрасывать вниз, чтобы догорала на асфальте.

Жил я в районе Столешникова переулка. Однажды вечером мы увидели огромный огненный столб в районе нынешнего расположения памятника Юрия Долгорукому на Тверской улице. Оказалось, бомба попала в проезжую часть и повредила газопровод. Помню, как всем нам было страшно, и слезы сами собой наворачивались на глаза: что же эти изверги делают с нашим городом!

В армию меня призвали в 1942-м, в морскую пехоту. Спустя три месяца обучения оказался на фронте, в районе Великих Лук. Там, в точке пересечения трасс Москва – Рига и Киев – Ленинград, шли ожесточенные сражения. Немцы стояли твердо. Мы продвигались вперед с большими потерями и всевозможными трудностями. Помню, взяли два больших села, а последующие 25 километров преодолевали несколько месяцев. Каждый день – перестрелки, бои. Враг – в пределах видимости, видишь, в кого стреляешь. Мы в глаза друг другу смотрели. В фильмах показывали, как советские солдаты шли в атаку с лозунгом «За Родину! За Сталина!». Я не раз ходил в атаку, но ничего подобного не слышал, может, взрывы заглушали зов командиров?

Когда наступало затишье, противники проводили агитацию (благо расстояние между окопами порой суживалось до 70–80 метров). «Сдавайся, русс!» – кричали фашисты. Наши ставили репродукторы, из которых раздавались какие-то призывы на немецком, вероятно, с аналогичным содержанием: сложить оружие.

Та война – страшная, беспощадная. Но, вспоминая какие-то эпизоды, невольно улыбнешься. 1943 год, лето. Мы держим оборону в полях Калининской области. В разгар дня решили обедать. Старшина принес в траншею кастрюлю с супом, хлеба. Вдруг – обстрел. Укрываемся. Снаряды разрываются неподалеку. Свист, гром, дым… Когда все стихает, открываем глаза и… начинаем хохотать. Старшина, который обед принес, сидит на корточках с выпученными от ужаса глазами и оглядывает свою каску, в которой образовалась дырка от снаряда. А на теле при этом ни одной царапины!».

«МОЙ ДРУГ ПОГИБ 12 МАЯ 45-го»
Олег БЕЛАКОВСКИЙ

Спортивный врач

Родился 6 сентября 1921 г.

В 1939 г. поступил в Военно-медицинскую академию им. Кирова. С началом войны – санитарный инструктор стрелковой роты на Ленинградском фронте. Впоследствии – старший врач, бригадный врач.

Дважды ранен. Награжден различными медалями, в том числе «За отвагу».

С 1951 г. – в спортивной медицине. Долгие годы работал со сборными СССР по футболу и хоккею, продолжает трудиться в структуре ЦСКА в качестве врача-консультанта.

«За время войны, будучи санитаром и врачом на фронтах, я навидался страшного. Тяжелые ранения, потеря людей... С тоской и грустью вспоминаю тех 18–20-летних парней, которые гибли на полях сражений. Своими глазами видел, как юные ребята бросались с гранатой в руке под немецкие танки. Я и историю какую-то выделить не могу. Там, где побывал – в Карелии, у Днепра, в Европе, – одно и то же, мясорубка…

Как выглядела наша работа? Я отвечал за то, чтобы раненые как можно быстрее получили медицинскую помощь. В первую очередь экстренно эвакуировались бойцы с самыми сложными случаями: отрывы конечностей, ранения брюшной полости и грудной клетки и т.п. Врачебная помощь оказывалась в палатках, которые размещались недалеко от поля боя. После операции мы переправляли раненых в тыл. Самые сложные, едва переносимые условия были в болотистой местности. Бывало, два батальона ведут бой, а третий тем временем покалеченных из болота вытаскивает. Переносить на носилках санитарам не удается – проваливались по пояс. И лошади не проходили. Тогда брали палатку, разворачивали ее, клали раненого и с помощью пяти бойцов выносили. Считалось большим проступком, даже кощунством оставить человека на поле боя.

В один из таких дней я сам был ранен – мина взорвалась прямо под ногами. Обычно она как разрывается – осколки в разные стороны летят, не щадят. Но, видно, кто-то свыше спас меня – взрыв пошел в другую сторону, и у меня пострадало лишь колено.

Сколько помню наши будни, недостатка в медикаментах и перевязочных материалах не возникало. Перед операциями кололи, как правило, морфий или новокаин.

Война закончилась для меня 12 мая 1945 года в Венгрии. В тот же день погиб мой боевой товарищ… Мы преследовали группировку немецких войск, которая не желала сдаваться, даже несмотря на официальную капитуляцию Берлина. Уцелевшие части с боями пытались прорваться к нашим союзникам американцам, рассчитывая на снисхождение. Но те им отказали и предложили сдаваться русским. Наступил полдень 12-го числа, немцы начали сдаваться. А буквально за десять минут до этого в бою погиб мой друг офицер разведки Котельников. Он прошагал всю войну, а погиб от фашистской пули уже после капитуляции».

КАК БРАТЬ «ЯЗЫКА»
Владимир САВДУНИН

10 мая 1924 г. – 27 октября 2008 г.

Защитник, полузащитник. Воспитанник клубной команды «Старт», всю карьеру провел в московском «Динамо».

Участник Великой Отечественной войны. Награжден в боях орденами Красной Звезды и Отечественной войны первой и второй степеней, орденом Дружбы народов.

Похоронен на Кузьминковском кладбище.

Из поколения динамовцев, с триумфом вернувшихся из английского турне в 1945-м, Савдунин ушел последним. Время неумолимо…

Ветеран «Динамо» Виктор Царев не смог вспомнить, чтобы Владимир Григорьевич рассказывал о войне. Все чаще переводил разговор на другую тему. А рассказать было что.

На войну Савдунина не призывали (он учился в пехотном училище). Отправился на фронт в 17-летнем возрасте по собственному желанию. Попал в разведку. Сильной чертой Савдунина сослуживцы считали умение «взять языка» – поймать немца-одиночку и выведать всю информацию о расположении частей противника. «Языка берут по-разному. Иногда лезешь на него – тебя вот-вот застрелят, а уже все равно, безразлично», – вспоминал в одном из последних интервью Савдунин. Бывало, он выслеживал лазутчика, бывало, смело по-пластунски лез в кусты, где засели автоматчики, и в одиночку расправлялся с ними.

Потери у разведчиков были колоссальные. 15 уходят на задание, а обратно возвращаются пятеро – такая статистика была в порядке вещей.

В «Динамо» Савдунин сделал блистательную карьеру, трижды выиграв чемпионат СССР.

Завершив футбольную карьеру, работал дипломатическим курьером при МИДе. Как гласит характеристика, «несколько раз отличался смелостью и находчивостью при охране дипломатической почты».

Андрей Бодров

sovsport.ru

Добавить комментарий

Оставить комментарий

Комментарии 3

#3 berendey57 | 7 мая 2010 17:12
EversoR,
"Есть много,друг Горацио,на свете...." smile
Но судьба то у Жмелькова была сломана не только войной.
Ведомственные интересы.Водка.И все. sad
EversoRОнлайн
#2 EversoR | 7 мая 2010 17:07
berendey57,
интересные факты! laughing
#1 berendey57 | 7 мая 2010 17:00
Честь и память всем фронтовикам!
А про Жмелькова читал интересные вещи.
Защитники Спартака(не помню кто feel )вспоминали,что он частенько кричал им при атаке соперников:"Ребята,не мешайте человеку пробить по воротам!Ведь бежал,старался,а вы мешаете".
Про пенальти вообще "сказки" - 10 или 11 взятых пенальти подряд!!!Причем прервана серия была после того,как судья заставил перебивать отбитый пенальти!И это при том,что вратарь тогда не имел права двигаться до удара вообще!!!
Феноменальная реакция была у Жмелькова!!!