Никогда не мешайте пиво с коньяком, если не хотите, чтобы реальность показала вам кукиш, а голова превратилась поутру в действующую звонницу.
В начале нулевых один мой знакомый журналист получил задание взять интервью у Константина Ивановича Бескова, который жил рядом с метро Маяковская в доме, где первый этаж занимает пивная ресторация с вывеской Bavaria. Мы встретились у метро, коллега пошёл выполнять свой профессиональный долг, а я в его отсутствие заказал кружку баварского пива, к которому пристрастился в г. Аугсбурге, правда, там у него был несколько иной вкус, и погрузился в книжицу не помню про что. После второй кружки я поднял глаза и узрел перед собой выдающегося тренера на заслуженном отдыхе и интервьюера. Оказалось, что Константин Иванович решил спуститься в кабак, поскольку пожелал тяпнуть на сон грядущий. В общем, картина «Сошествие человека-легенды с горних высот на грешную землю».
Приятель заказал бутылку помпезного Remy Martin или чего-то подобного, и это меня насторожило, поскольку мы действительно хотели всего лишь выпить по пиву и съесть по рульке с кислой капустой, без фанатизма. Помимо этого приятель заказал два пива нам и одну маленькую для Бескова. Мелкими глотками Константин Иванович отхлёбывал свои пятьдесят коньяку. Среди нас он был единственным, кто следовал французскому этикету: грел рюмку в руках и ловил носом аромат напитка. Приятель пил коньяк, как водку, рюмками, а я половинил, потому что не очень люблю коньяк. Особенно натощак. Особенно с пивом… План с рулькой не сработал: Бесков уже отужинал. («Ты что, есть сюда, что ли, пришёл? Нет, послушать умных людей ты сюда пришёл. Дома закусишь», – как отрезал приятель, ныне забуревший бизнесмен). Взяли мясную нарезку на один укус, и мне стало казаться, что мы плывём за столиком к каким-то неведомым берегам.
Сидели мы на отшибе, в закутке, Бесков у самой стены, и это спасло его от охотников за автографами. Доставал нас лишь официант, который подходил через каждые пять минут и, в упор не видя нас с приятелем, обращался персонально к мэтру: «Константин Иваныч, ни в чём не нуждаетесь?» Тот делал жест ладонью – иди, мол, любезный, откуда пришёл.
С точки зрения презираемой у нас эстетики футбола, ни один наш тренер не дарил мне такой россыпи поводов для радости, как Бесков. Многие, я уверен, не знают, что Константин Иванович три года тренировал «Торпедо» (1954 – 1956) и что именно он выпестовал моего любимого игрока шестидесятых, Валерия Воронина. Вот примерно каким образом рассказал мне об этом рабочий ЗИЛа, сосед по коммуналке 40-летний Виктор Рожков, с вечной изжёванной беломориной в углу рта и «Советским спортом» в руках: «А ты знаешь, что это Костик Бесков из Валерки-то Воронина футболиста своими руками слепил. Да, точно грю. Он же в середине пятидесятых наше «Торпедо» тренировал, я его, как тебя, видел сто раз, ты что. У нас футболисты, правда, шибко закладывали, особливо старшие. Да, любили поддать. А Бесков, суровый был мужик, ух, суровый, не выносил, когда после игры напиваются, а по утряне от них перегаром разит, в шею гнал. Ну, они и накатали на него донос сперва в местком, потом в партком, — мочи нет терпеть, загонял всех в хвост и в гриву, или мы, или он. Ну, его и уволили. Жаль, хороший мужик был, Кольку Маношина игроком сделал, нас от вылета спас в первый год, но суровый мужик слишком, ты понял?.. А Валерку за ручку отец привёл к Бескову, однополчанин Ванька. Глянь, говорит, товарищ по оружию, выйдет толк из пацанёнка или нет? И Бесков взял. Нет, ты понял?»
Я кивнул и побежал узнавать, что такое однополчанин, и страшно удивился, как это «Костик Бесков» успел уже на войне побывать. А удивляться было нечему. В те годы так, как Рожков, изъяснялись почти все, не ищите в Костиках-Валерках фамильярности, её там не было и в помине. То ли людей было меньше, то ли времена расслабленные наступили в кои-то веки в начале 60-х, то ли ещё ощущалось дыхание войны, но люди относились к звёздам – кино ли, футбола — с большею нежностью, скрывая её за незлобивым панибратством.
Какие всё-таки причудливые узоры выписывает иной раз Судьба, как же она сводит и разводит людей, просто диву даёшься! Особенно, когда знаешь, сколь жестоко обошлась она с Валерием Ивановичем…
Приглядитесь к фотографиям молодых Бескова и Воронина вверху заметки. Какие же чудесные лица, аристократы футбольного мира…
Тренер Константин Бесков перевёл на язык родных осин голландский футбол, причём привнёс в него массу свежих тактических изысков. Главная, с моей точки зрения, его находка состоит в том, что у него заиграли бок о бок дирижёр (плеймейкер) Юрий Гаврилов и свободный художник (фантазист: давайте обрусим итальянское fantasista) Фёдор Черенков. Многие журналисты путают эти термины, не видя особой между ними разницы. А разница, как в анекдоте про суслика, которого нет, а он есть, — и в самом деле есть, причём разительная.
П л е й м е й к е р — это стратег, в мозгах и в ногах которого сходятся все нити игры; он, если хотите, футбольный кукловод. Вот откуда взялось знаменитое бесковское: «Не знаешь, что делать с мячом, — отдай Гаврилову».
Тогда как ф а н т а з и с т (ближе всего по смыслу – импровизатор; придумщик как-то в лоб и не про то) – король эпизода: распасовщик на ограниченном пространстве и завершитель атаки в одном флаконе.
Парочка примеров для наглядности.
Классические плеймейкеры: Платини (meneur de jeu по-французски: разводящий), Рикельме (enganche по-испански: крючок).
Классические фантазисты: Марадона, Месси.
Все плюшки и пряники в опросах достаются в последнее время фантазистам. Плеймейкерам же остаются только восторги специалистов.
Раньше всех мешали в одну кучу, Марадону называли плеймейкером, а у нас, на безрыбье, — Аршавина. Хотя Венгер видел в нём именно фантазисту в спайке с плеймейкером Фабрегасом.
Есть ещё межеумочная позиция. Скажем, Зидан в сборной играл плеймейкера, а в «Реале», при поддержке Гути и Бекса из глубины, зачастую бывал чистым фантазистом.
Знакомый футбольный специалист, болеющий за «Динамо», сказал мне в прошлом году: «Силкин – Бесков сегодня». – «Окстись, — оторопел я от такого святотатства. — Бесков непременно изыскал бы возможность для появления на поле Андрея Воронина и Мисимовича в одном составе. То, что Силкин не даёт им сыграться, притереться друг к дружке, — его роковая ошибка».
Пристально наблюдая за бесковским «Спартаком», исповедующим атакующий футбол, я вывел для себя формулу, от которой не отказываюсь и по сию пору:
В ИДЕАЛЕ ДОЛЖНА ПОБЕЖДАТЬ ТА КОМАНДА, В ГОЛОВАХ ИГРОКОВ КОТОРОЙ БОЛЬШЕ СЕРОГО ВЕШЕСТВА.
Из интервью живой легенды спартаковцев Фёдора Черенкова: «Бесков любил говорить: «Хозяин положения не тот, кто находится с мячом, а тот, кто себя предлагает». Если нападающий открылся и предложил себя, я обязан помочь ему удобной передачей. Не забил – значит, не он, а именно я, пасующий, должен думать, какую совершил ошибку. На этом принципе строилась спартаковская игра».
Голые факты. В «Спартаке» К.И.Бесков отработал 12 лет. Он вернул команде игру и доброе имя, нашел и взрастил игроков, вошедших в историю советского и мирового футбола. Команда девять лет подряд неизменно находилась среди призеров: дважды — золотая, пять раз — серебряная, дважды — бронзовая. За 11 лет выступлений в высшей лиге она одержала 186 побед. К такому результату близки только киевские динамовцы, но они за эти годы спускались даже на десятое место. Бескова же обвинили в том, что в 1988 году «Спартак» занял четвертое.
Но разве ж в количестве медалей дело? Для истинных ценителей футбола результат всегда отступает на второй план, если у команды есть свой стиль. Тогда даже поиск причин поражения твоей команды превращается в триллер. Наверное, кое-кому я сейчас кажусь мазохистом. Нет, я не таков, но, поверьте, отыскать, что привело к голу, кто тот пресловутый «убийца-дворник» и не рецидив ли это часом, — занятие очень даже увлекательное. Хотя, понимаю, болельщики так расстраиваются, что им уже не до анализа игры.
С появлением бытовых видеомагнитофонов в начале 80-х у футбола возникла вторая жизнь. Для дотошных болел, вроде вашего покорного слуги, матч длился уже не 90 минут, а все 200. Теперь можно было разглядывать перипетии матча под увеличительным стеклом. И вот что я извлёк для себя. Прощу прощения у поклонников киевского «Динамо», но при всём великолепии, а токмо эффективности и монументальности этой мощной команды, её игра не нуждалась в повторном «прочтении». Тогда как тренер Бесков почти в каждой игре как бы говорил потомкам: «Я делаю футбол не только для того, чтобы его смотрели, а для того, чтобы его пересматривали». Очень многослойный текст представлял собой бесковский футбол спартаковского периода (структуралисты применяют слово текст к любому явлению жизни, которая для них — некая Книга, которую надо прочесть).
… У журналистов есть дивный штамп (вопрос задаётся, вероятно, с придыханием и закатыванием глаз): «Скажите, если бы у вас была возможность начать жизнь с самого начала, что бы вы в ней изменили?» И обычно очередной звездун столь же проникновенно отвечает: «Сто раз мысленно перелистывал свою жизнь — и всё-таки пришёл к выводу, что… ну совершенно ничего!»
Объятья. Поцелуи. Овации. Шампанское в студию. Бес в ребро.
А вот я, буде мне дали бы возможность вновь пережить тот вечер, заткнул бы своего словоохотливого приятеля, которого несло, как Великого Комбинатора в известном романе; ему, по-видимому, захотелось выговориться после интервью, и он взял у Бескова своеобразный реванш. Как бы то ни было, байки он травил мастерски. Когда же Бесков сказал пару слов про свой уход из «Спартака» (увы, не помню что), я отважился вставить свои шесть копеек заплетающимся языком. Поведал зачем-то историю про коллегу, который, в начале 80-х повздорив с главным редактором, пришёл в газету увольняться в майке с надписью по-английски « Ненавижу главреда!» и принялся мозолить ему глаза. Главред английского не знал, он больше по партийной линии шустрил. (А коллегой был Андрей Орлов, который впоследствии расправил крылья и превратился в модного скандалёзного поэта Орлушу, любимца раскованных девушек и автора нескольких совершенно забойных текстов с обсценной лексикой). Сотрапезники выслушали меня снисходительно; в их глазах читалось – главное, чтобы тарелками не швырялся.
А ещё я бы задал вопросы: о звезде и смерти Валерия Воронина, конечно; о Юрии Гаврилове (как Бескову пришло в голову переквалифицировать его из крайнего нападающего в плеймейкеры, что за чудо-эликсир футбольной мудрости изготовил ему тренер?), о Николае Петровиче Старостине и об их отношениях, которые психоаналитики называют «любовь – ненависть», о негодяйском, заглазном увольнении его, КИБа, из «Спартака», о…
То есть я превратил бы застолье в подобие интервью не под микрофон. А с какой-такой стати Бесков стал бы мне отвечать? Непонятно. Я же ему ни брат ни сват и ни Понтий Пилат.
Приятель витийствовал, Бесков со вниманием слушал (или делал вид, что слушает со вниманием), изредка вставляя какие-то словечки, которые я был не в силах разобрать, бла-бла-бла, время шло, коньяк таял на глазах, а я всё готовил остроумный вопрос. Чем пьянее становился я, тем, как мне казалось, трезвее выглядел наш Цицерон Петросянович Райкин.
Культуролог Александр Генис писал: «Мой рецепт умеренной трезвости: пить пока голоден». Имелось в виду: как только человек насытится, он должен сразу перестать пить. Но коль скоро закуси в наличии не имелось, я пить продолжил, но уже пиво, поскольку вспомнил, что это якобы жидкий хлеб…
Мысль, как шальная блоха, перескакивала с сюжета на сюжет. Наконец, я схватил мысль за хвост. Решено. Вопрос будет касаться заклятого друга Бескова, Валерия Лобановского. С корнями футбола последнего всё было яснее ясного – бундеслига. Выучивший русский в лагере для немецких военнопленных, издатель и экс-главред Kicker’а Карл-Хайнц Хайманн утверждал: «В конце 60-х я возил Лобановскому бобины с записью матчей бундеслиги вагонами».
Шутейный мой вопрос должен был звучать так: «А не ирония ли судьбы, что вы живёте в доме с вывеской «Бавария», не напоминает ли вам «Бавария» о вашем антагонисте и его победе в Суперкубке Европы?»
А про запас я оставил: «Не хотелось бы вам жить над рестораном «У Бескова»?»
Какое счастье, что у меня хватило-таки мозгов эту елейную ерундятину не произносить. К тому же даже самые ленивые журналюги знали, что Бесков шуточек не любит. И, набрав в лёгкие прокуренного воздуху, я в последний миг всё переиграл и неожиданно для себя самого спросил:
– Вы слышали, какие гадости кричали с трибун спартачи, когда юный Федя Черенков, только-только возникший в основе, никак не мог с углового добить верхом мяч до штрафной?
ТРЕНЕРСКИЕ ПРИСКАЗКИ И ПОДСКАЗЫ
Не для того меня на свет рожала мать,
Чтоб аутсайдеров со дна приподнимать!
****
На игру мной был продуман чёткий план.
Не учёл лишь, что их тренер не болван.
****
Задача в каждой встрече – победить.
Как игроков мне в этом убедить?
****
Технико-тактические данные
У тебя немножко незиданные.
****
Трепещи, барселонская рать,
И тебе не дадим мы играть!
****
Раз дал обидчику люлей,
Сиди на лавке и болей.
****
У кого проблемы с головой,
Тем футбол милее силовой.
Вратарь, посаженный на банку,
Четвёртую не пустит банку.
****
Наш бомбардир от ихних отличается
Тем, что голами редко отмечается.
****
А вторая волна атаки
Несла исключительно каки.
****
Главное в моём футболе –
Задушить всех в центре поля!
****
Нервы завяжи узлом,
Если обзовут козлом!
****
Игра в одна калитку
Напоминает пытку.
****
Настоящий нападающий?
По воротам попадающий!
Александр Маркевич
Продолжение следует...
sportbox.ru
Комментарии 2