Сегодня исполнилось бы 92 года легендарному советскому спортивному комментатору, народному артисту России, великому спартаковцу Николаю Николаевичу Озерову.
РЕПОРТАЖ В БЕЗМОЛВИЕ
Самым памятным и удачным своим репортажем Озеров считал тот, который он провел 10 июля 1960 года со стадиона «Парк де Пренс» в Париже о финальном футбольном матче Кубка Европы между сборными СССР и Югославии.
- Прихожу за час до начала в кабину, чтобы проверить связь с Москвой и обнаруживаю, что ее нет, – вспоминал Николай Николаевич. – Начинается матч – связи по-прежнему нет. Решил начать трансляцию в надежде, что Москва со временем подключится. Проговорил сорок пять минут, настроение убийственное: мало того, что проигрываем 0:1, да еще в полном неведении, слышат ли меня в Москве или я для себя все рассказываю. Однако делать нечего, начинаю вести второй тайм. Слава Метревели сравнивает счет…Перерыв перед дополнительным временем. Не перестаю говорить, хотя о дополнительном времени никакой договоренности с Москвой не было. Начинается третий тайм. На 113-ой минуте Виктор Понедельник забивает победный мяч – Кубок Европы наш! После того, как ребята совершили круг почета бегу за ними в раздевалку. Там – праздничная атмосфера, все обнимаются. Увидели меня, набросились: «Как Москва, что слышно?» «Москва поздравляет всех, – отвечаю – Она ликует вместе с вами!» А сам чуть не плачу: такая победа, самый большой успех нашего футбола за всю его историю, а я может два с лишним часа вхолостую проговорил. И лишь в четыре часа утра мне сообщили, что работала только одна линия связи, мой репортаж слышали, но сообщить об этом не могли. Держали кулаки, чтобы я не растерялся и не прекратил… В общем, все прошло хорошо
«СМЕРЧ» У КРОМКИ ПОЛЯ
Сегодня послематчевыми интервью никого не удивишь, более того для некоторых соревнований они стали обязательными, а первым среди отечественных комментаторов их стал практиковать Озеров. Одно такое интервью, по его словам, едва навсегда не отбило у него охоту импровизировать. По крайней мере, он стал относиться к ним осмотрительнее. Случилось это на том же футбольном Кубке Европы после состоявшегося в Марселе полуфинального матча нашей сборной с командой Чехословакии.
- Я вел репортаж прямо с кромки поля, – рассказывал Николай Николаевич. – Наши выиграли 3:0 и мне на радостях пришла идея пригласить к микрофону футболистов сразу после окончания игры, «еще тепленьких», чтобы они по горячим следам поделились впечатлениями. Финальный свисток, переводчик по нашей договоренности ведет ко мне команду, и тут я с ужасом вижу, как невдалеке с хорошей скоростью к нам движется толпа болельщиков человек в триста. Я только успел дать возможность сказать два слова Игорю Нетто и Льву Яшину, как почувствовал, что сейчас болельшицкая волна нас накроет и сметет. Быстро выхватил у Льва Ивановича микрофон, выпалил: «Вел передачу Николай Озеров», что являлось сигналом к прекращению трансляции, и смерч нас настиг. Увидел только, как Яшина подхватили на руки, понесли, и через несколько мгновений я остался один среди «дымящих развалин», но очень довольный тем, что легко отделался…
«ВОЕННЫЙ СЕКРЕТ» ДЛЯ КОСМОСА
В 70-80-ых годах, когда очередные советские «космические корабли бороздили просторы Вселенной», были очень популярны телевизионные сеансы психологической разгрузки для членов космических экспедиций. Для них на Земле устраивались концерты, приглашались родственники, друзья, известные люди страны. Причем, они видели космонавтов, а тех их – нет. Получались такие звуковые письма в космос.
Когда свой третий полет в качестве бортинженера совершал Георгий Гречко, на одну из таких встреч был приглашен его друг Николай Озеров. Все, естественно, думали, что разговор между ними пойдет о спорте, но Николай Николаевич ошарашил собравшихся первой же фразой: «Георгий Михайлович, строительство нашего объекта подходит к концу. Обещают, что 30-го числа будем перерезать ленточку…».
- Многие решили, что я выдал какой-то военный секрет, – рассказывал Озеров, – а Гречко буквально рыдал в космосе от смеха. Он меня понял сразу. Мы вместе с ним и еще двумя общими знакомыми строили в те дни гараж и я, как самый молодой был своего рода «толкачем» во всех вопросах. Обошел двадцать две инстанции, собирая нужные подписи. Рассказывая очередному чиновнику о том, что Гречко из космоса лично интересовался, подписали ли нужные документы, тут же получал его «автограф». Уже потом, когда все узнали, в чем дело, мой метод «психологической обработки» получил общее одобрение…
СЮЖЕТ ПРО «СПАРТАК» ЗА СЕРЕБРЯНЫЙ ПОДСТАКАННИК
В 1959 году Озеров полетел вместе с московским «Спартаком» в турне по Южной Америке. С радиорепортажами оттуда была полная неясность: то ли будут, то ли нет. «Если не будут, – сказали ему, – поработаете, как кинооператор и привезете пленку в Москву. Или пришлете…»
- Но еще в воздухе при первой же съемке футболистов камера сломалась, – вспоминал Николай Николаевич. – Прилетели – сдал ее в ремонт. Починили, но она тут же снова сломалась. После этого решил больше не снимать, поскольку ремонт был дорогим удовольствием, да и о полученном указании помнил: если проиграем, никаких записей не делать и пленок не присылать…
И, вдруг, в Колумбии вижу по телевидению потрясающий 10-минутный сюжет о прилете «Спартака», об его игре с местной клубом «Миллионариусом»
Такой же номер повторил и в Венесуэле, в Каракасе… Вернувшись в Москву, сообщил, что привез две записи, удалось, говорю, кое что снять…Успех превзошел все ожидания! Начались звонки, поздравления. Мне говорили, что я прирожденный оператор, поскольку так быстро освоил профессию! Тогда я понял, что оператором стать легко. Если захочешь…
ШЕСТЬ БОКАЛОВ – ЗА ДРУЖБУ МЕЖДУ НАРОДАМИ
На Олимпийских играх 1956 года в Мельбурне Озерову пришлось работать за двоих, поскольку его коллега, шеф и учитель знаменитый Вадим Синявский заболел.
- Однажды, – вспоминал Николай Николаевич возвращаюсь в отель выжатый, как лимон и с единственным желанием: лечь спать. Но Вадим Святославович не дал, более того, устроил мне «разнос» за то, что я не укрепляю дружбу между народами и не общаюсь с иностранными журналистами. Немедленно, говорит, спускайся в бар – там тебя ждут.
Приказ начальника надо выполнять – спускаюсь и почти с порога становлюсь участником «международных» соревнований. Местный владелец радиодома, чемпион Австралии по…скоростному выпиванию вина вызвал меня на поединок. Поставили каждому по три бокала вина. Я их все залпом махнул, опередив маститого соперника. Но канадский журналист, выступавший в роли судьи, усмотрел нарушение правил с моей стороны: несколько пролитых капель, и принял решение: «переиграть». Снова налили по три бокала, и тут, каюсь, я посрамил Отечество – проиграл!
ДА ВОН, ГАРРИНЧА С КРИВЫМИ НОГАМИ ПОШЕЛ,,,
- В 1958 году на первом для нашей сборной чемпионате мира по футболу в Швеции при каждой делегации были тренеры-наблюдат
Давая установку на игру, Качалин сообщил, что бразильцы выставляют свое «тайное оружие», имея в виду 17-летнего Пеле. Мальчишка! Шугануть его, как следует, чтобы «знал наших»!
За полчаса до начала матча команды заполнили протоколы. Наши интересуются: а где же Маццола, который бьет головой, сильнее, чем ногой? А он, говорят, не играет. Как не играет? А кто играет? – Вава. А этот Жаир, которого достать невозможно? А его тоже нет в составе. Так кто же играет? Да вон, Гарринча, с кривыми ногами, пошел
…Мы, как известно, проиграли 0:2 и оба мяча нам забил Вава…
«ОБЩИЙ ПРИВЕТ, ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО»
На чемпионате мира по хоккею 1958 года в Осло Озерову несколько раз удалось поздороваться с королем Норвегии Улафом IV. Всякий раз, когда тот проходил мимо его рабочего места, Николай Николаевич громко произносил свою любимую фразу из спектакля Театра оперетты «Белая акация»: «Общий привет, Ваше Величество!», чем выводил из себя коллегу из «Комсомольской правды». А король каждый раз снимал шляпу и с улыбкой приветствовал его.
ЗА «СОВЕТСКИЙ СПОРТ»!
В мае 1992 года я оказался в командировке в зоне Чернобыльской аварии, в городе Новозыбков Брянской области на культурно-спорти
«Наш приезд туда был первым за многие годы. Надо было видеть полные счастья глазенки местных ребят, ранее никогда не видевших ни настоящих соревнований, ни настоящих спортсменов», – написал потом об этой поездке Николай Николаевич.
По окончанию мероприятий был организован небольшой банкет, в ходе которого слово попросил Озеров и, указывая на меня, произнес: «Я хочу поднять тост за этого молодого человека…». Я обомлел. Сказать, что был ошарашен, значит, ничего не сказать. За что же мне такая честь? А Николай Николаевич, выдержав паузу, добавил: «В лице этого молодого человека за славную и любимую газету «Советский спорт!..»
sovsport.ru
Комментарии 1