Когда-то вратарь Дмитрий Гончаров играл в лучших клубах страны – "Спартаке", ЦСКА, "Алании". Время от времени оказываясь в командах помельче. Играл так, что немедленно получал новое предложение. И едва не попал на чемпионат мира-2002.
Но, завязав с футболом в 31 год, Дмитрий исчез. Не мелькает даже в качестве "эксперта". Мы его отыскали и выяснили, что о футболе Гончаров слышать не хочет. Наелся.
Что не помеха хорошей памяти. А историй у него масса.
Вот, например, такая…
– Егор Титов рассказывал нам, как застрял с вами в лифте. Хочется послушать вашу версию.
– Отмечали пивом победу после матча. Под утро решили у меня продолжить. Но до квартиры не доехали. Застряли в лифте. Мастера ждали долго, задремали. Он, конечно, в шоке был, когда увидел в кабине Титова: "О! "Спартак"!".
Из лифта выбрались – новая беда: не могу найти ключей от квартиры. Потом выяснилось, что они были в барсетке Егора. Как туда попали, ума не приложу. Видно, хорошенькие мы уже были. Титов домой поехал, а мне привезли второй комплект. Глаза слипаются, а тут в гости друг пожаловал – Виталик Сафронов. Вручил ему газету бесплатных объявлений: "Вызови любого мастера, пусть замки поменяет". И уснул. Помню сквозь сон – дрель жужжит, молоток стучит. Виталик сам все сделал. На прощание сказал: "Когда в следующий раз приеду, смотри, чтоб на двери не было столько замков, как в "Бриллиантовой руке".
С Титовым еще интересный эпизод связан. Я в "Аланию" перешел. Перед игрой со "Спартаком" стоим рядом в лужниковском тоннеле. Егор спрашивает: "Димон, куда вечером пойдем?" – "Подожди. Проиграете – вас на базе запрут". Посмеялись. И 2:1 выигрываем! Заглядываю в спартаковскую раздевалку – сидят расстроенные. "Ну что, Егор, идем?" – "Не-е, мы в Тарасовку…"
БАРАНОВ
– Слышали мы, ваша нынешняя жизнь – виндсерфинг?
– Занимаюсь! Открыл его для себя в 2004 году, когда играл в "Кубани". Был у нас Женя Ландырев из города Приморско-Ахтарск, в 150 километрах от Краснодара. Как-то на выезде поселились вместе. Вот с его-то рассказов всё и началось.
– Увлекательно рассказывал?
– Так увлекательно, что я в этот Приморско-Ахтарск приехал тем же августом. Азовское море мелкое, теплое, очень продуваемое. Идеальные условия для обучения и катания.
– Получалось совмещать футбол и виндсерфинг?
– Даже играя в "Тереке", мотался на выходные. Хоть от Кисловодска это уже 500 километров. Так что футбола в моей жизни больше нет, а спорт – продолжается. Потому в весе не прибавил.
– Ездите по всему миру?
– Для драйва участвую в соревнованиях. А для души катаюсь на волнах, на маленьких досках. На Канарах, Маврикии, Кабо-Верде.
– И это же стало бизнесом?
– Есть у меня друзья – Артур Святенко, один из лидеров российского виндсерфинга. И Андрей Ткачук, бывший игрок мини-футбольной "Дины". Выстроили в Приморско-Ахтарске небольшую гостиницу, пункт проката для серферов, кафе. Правда, ценник на Азовском море в разы ниже, чем на Черном. Особо не заработаешь.
– Тогда зачем?
– Сам провожу там с женой и детьми 8 месяцев в году. Свой маленький катер, рыбалка, охота. В конце апреля туда уезжаем, возвращаемся в декабре.
– Футболисты к вам заглядывают?
– Женька Варламов, мой кум. Я крестил его третью дочку, а он моего пацана. В Таиланде пробовал его увлечь виндсерфингом, но не пошло. Андрей Дикань, еще играя за "Терек", приезжал. Но он – фанат рыбалки. До сих пор у меня в катере хранятся его спиннинги и снасти.
– Кто-то из футболистов виндсерфингом увлечен?
– Не встречал. Димка Сычев катался на вейке. У меня тоже был такой период, когда в 2002-м играл за "Спартак". С Васей Барановым ездили на водохранилище в Строгино. Он сидел в катере с мотористом, а я только учился. На вейке едешь за катером, прыгаешь через волны. И вот подъезжает к пирсу машина. Выходит качок, с ним две девчонки в сарафанах. Смотрят на меня. Захотелось выпендриться, разогнавшись за катером, отпустить фал и сесть прямо на пирс. Они видят, что лечу к берегу, подходят ближе. А метров за пять до меня доходит, что оттормозиться не успеваю! Сейчас врежусь в пирс!
– Страшно представить.
– Голова отключилась – сработал какой-то инстинкт. Подпрыгнул, перед пирсом всей плоскостью доски о воду – хлоп! На эту троицу – тонна воды! Сарафаны насквозь, всё просвечивает…
– Еще страшнее.
– Мне хотелось извиниться – но не мог. Душил смех. Они развернулись и ушли.
– Последней вашей командой был "Терек"?
– Да. Закончил в 31 год.
– Почему?
– Межпозвоночная грыжа. Спина плохо оперируется. Излечивается мало кто, а навредить – легко. Но главное – для меня на тот момент уже было занятие интереснее футбола. Достало сидение на сборах, "Терек" вылетел.
– Но для виндсерфинга ваша спина годится?
– Виндсерфинг помогает! Спина работает на мелкую закачку. Осенью спину вообще не чувствую. Зиму не катаюсь – боль возвращается.
– Когда играли в "Тереке", автомобили там уже дарили?
– Нет. Но был забавный случай. Пришел Рамзан Кадыров пообщаться с командой накануне матча. Ларри Кингстон увидел у него в руках Vertu с брюликами и говорит: "Красивый телефон". Тот улыбается: "Забирай". Только симку вытащил. Кингстон мобильный кладет в карман, кланяется, благодарит. Неожиданно Рамзан произносит: "А у тебя часы красивые…" Кингстон, хитрый негритенок, сразу руку за спину прячет: "Нет-нет. Это подарок!"
– Нигматуллину "Терек" запомнился другим.
– Да, была неприятная история. Проиграли дома "Рубину" – 1:5, Руслана заподозрили в сдаче. Я не верю. Думаю, его оговорили. Но больше за "Терек" Нигматуллин уже не играл. Перед следующим домашним матчем заходит в раздевалку Рамзан, глазами сверкает: "Кто у нас сегодня вратарь?" Я понимаю, что любая моя ошибка будет рассматриваться под микроскопом. И решил максимально упростить игру. Проще всего встать на ленточку – до чего дотянулся, до того дотянулся. Формально ни в чем виноват не будешь.
ХАРИН
– Место рождения у вас примечательное – Дрезден.
– Отец служил в Германии. Родился я в местечке Белиц, там был армейский госпиталь. Но ближайший город – Дрезден. Его и записали. В 1982-м осели в Москве. До этого постоянно переезжали. Отец учился в военно-медицинской академии Ленинграда, получил назначение в Самарканд. В первый класс я пошел в Ташкенте.
– По тем местам позже прокатились?
– В 90-х с ЦСКА несколько раз в год летали на сборы в эти немецкие части. Под нашими окнами специальные машины с треском крушили советские танки. Начиналось это в 7 утра, спать невыносимо. Вставали, снимали на камеру. Но не чувствовал, что там моя родина. В Ташкенте щемящего было больше.
– Там-то как вновь очутились?
– 1997 год, заканчивается тренировка. Удар по воротам, Семак добивает мяч и ломает мне палец. Остаток сбора я бегал как полевой игрок или с флажком в двусторонках. Работал боковым судьей. А после отправили меня с дублем ЦСКА в Ташкент.
Я помнил название квартала – "Юнусобад Б1". Какие-то деды подсказали дорогу. Мне по детству казалось, там все огромное – арык, в котором упал и разбил голову. Место, где за младшего брата дрался. И тут вижу – такое всё малюсенькое… Нашел свою школу. Поднялся в квартиру, где жили.
– Отец ваш дослужился до генерала.
– Да. Сейчас уже не на военной должности. Возглавляет Всероссийский центр медицины катастроф.
– В Беслане побывал.
– Да он везде был! Как-то смотрим новости. В Чечне грузовик со смертниками въехал в столовую. Большой взрыв. Отец говорит: "А я вчера там обедал". Но вообще-то мы стараемся эти темы не обсуждать. Про Беслан сказал лишь, что четверо суток они не спали. Непонятно, как выдержали.
– В ЦСКА вы даже Дмитрия Харина застали?
– Конечно. Харин меня и отмазывал!
– Что произошло?
– Был у нас в дубле пацан из Молдавии. Я в двусторонке играл в поле, жестко под него подкатился. Он в ответ пнул. А я ему с левой - и губу разорвал до носа! Дубль тренировал Александр Колповский. У него разговор короткий: "До свидания". Вот Харин и пошел к Колповскому за меня просить: "Парень молодой. Тем более вратарь, вы же понимаете…" У Димы тогда травма была, он с дублем набирал форму. Его же в ЦСКА взяли после трагической гибели Еремина. Страшно подумать, сколько народу из того ЦСКА поумирало. К примеру, с Серегой Мамчуром на сборе я в одной комнате жил!
– Тарханов рассказывал, что Мамчур сидел в юности на наркотиках.
– Я слышал… Но за две недели, что провел рядом с ним, никаких наркотиков не было. Как и крепкого алкоголя. На Euro-96 Тарханов помогал Романцеву, а мы с Федотовым отправились на сбор во Францию. На обед приносили маленькие бутылочки пива и вина. Никто не запрещал забирать их с собой в номер. Особых нагрузок не было. Выпьем чуть-чуть – и смотрим футбол по телевизору.
Через полтора года пошло разделение ЦСКА. Мы тренировались где-то в Чертанове. В манеж приехал Радимов: "Мамчур умер". Нашли его у знакомых волейболистов.
– С Федотовым вы и в "Спартаке" поработали?
– Да, причем похожая ситуация. Романцев со сборной на ЧМ-2002, а Федотов в клубе – за главного. Летим в Турцию на сбор. Молодежь тренировалась, а ребята постарше – Парфенов, Цихмейструк, Баранов, Ананко, я – несколько дней отдыхали.
В той же гостинице поселился Илья Ковальчук. Он подписал большой контракт в НХЛ – в Турцию привез пацанов из "Спартака" за свой счет. Наши футболисты с ним были знакомы.
– Хоккеисты на отдыхе – прекрасная компания.
– Что такое хоккеисты, мне объяснять не надо. У нас в Архангельском с ними общая база была. Как они дрались между собой! Мы смотрим в окно – бегут кросс вокруг поля. Вдруг остановились – дерутся. Через минуту поднялись, утерлись – дальше побежали…
– В Турции хоккеисты тоже выясняли отношения на кулаках?
– Да. То с персоналом, то с отдыхающими. У них разговор короткий. Однажды вечером и я повздорил с туристом: "Пошли выйдем?" – "Ну, пошли…" А на крыльце встретили Ковальчука. Спрашивает: "Куда ты?" – "Серьезный разговор". Объясняю, в чем дело. Илья заинтересовался: "Не надо, Дима, не бей его" – "Почему?" – "Потому что я его побью…" Бух мужику в табло!
ДОЛМАТОВ
– Всем памятный матч с "Мольде" от первой до последней минуты отыграли именно вы.
– После первого тайма счет 0:0. У "Мольде" от силы пара моментов. Начинается второй – сразу гол, удаление Марека Холли. 0:2, 0:3, 0:4…
– В раздевалке была тишина?
– Полная. Собрались вечером без тренеров в номере у Семака. Поговорили. А фанаты ЦСКА бросали армейские шарфы в море и на пол нашей гостиницы.
– Понимаете их?
– Конечно. В Москву мы возвращались одним рейсом – и общались уже нормально. Знаю, чего им стоила поездка, – еле-еле добрались до Осло, там арендовали микроавтобус. По дороге его расколотили.
– У начальства ЦСКА тогда были громадные долги перед командой.
– Да, скопились за серебряный сезон-1998. И руководство воспользовалось ситуацией, чтоб от долгов откреститься. Вроде как "вы оштрафованы". Я только вернулся в команду, мне не дали одну зарплату – 5 тысяч долларов. А кто-то из ребят "попал" на 20 тысяч, на 30… Семак из-за этой истории отказался от капитанской повязки.
– Убрал вас из ЦСКА Олег Долматов?
– 1999-й мы отыграли с Андрюхой Новосадовым. Конец года – Долматов приглашает 30-летнего Окрошидзе и 34-летнего Кутепова. А нам объявляет: "Вы еще молодые, мой футбол не понимаете".
– Как странно. О чем речь?
– Любимое его – "линия", "подстраховка"… Вроде не просекали мы долматовские "фишки". Я уехал в "Факел", Новосадов – в Нижний. А уже в феврале пошли звонки из ЦСКА и мне, и Андрюхе: "Нельзя ли вернуться?"
– Что помешало Долматову стать по-настоящему большим тренером?
– Недостатки человека – продолжение его достоинств. И наоборот. Долматов щепетильный, как рассказывал Байдачный, был когда-то секретарем комсомольской ячейки в "Динамо"… Став тренером, передергивал вратарей при малейшей ошибке. Хотя если б не это качество – я бы при нем в ЦСКА не заиграл. Потому что Новосадов смотрелся отлично – благодаря ему второе место заняли в 1998-м. Но в первом же матче следующего сезона пропускает со штрафного от Самары – и всё, основным вратарем становлюсь я. До ошибки. 0:1 проиграли "Спартаку", и уже меня "зачехлили"…
– Жуткая ситуация для вратаря.
– Ты настолько боишься ошибиться, что перестаешь рисковать. Лишний раз не идешь на перехват. Вот в Воронеже у Нененко я знал: как бы ни сыграл, все равно выйду на следующий матч.
– Что дала вам работа с Вячеславом Чановым?
– У него вратари прибавляют, даже не играя! Он прекрасно знает, кому что нужно. Не стрижет под одну гребенку. Придумывает уникальные упражнения. Как-то начал я доказывать, что некоторые вещи натренировать невозможно. "Если расстреливают в упор под острым углом, за мячом физически не успеваешь. Вот и залетает то в ближний, то между ушей…" Но Чанов меня тут же переубедил: "А ну-ка давай в "раму". Ребята били по очереди. И действительно, после сотни-другой ударов с этой точки начинаешься чувствовать себя гораздо увереннее, когда оказываешься в такой ситуации.
БОРМАН
– 1998 год вы отыграли в нижегородском "Локомотиве" у Валерия Овчинникова. Знаменитого Бормана. Смешного было много?
– О да! За год до этого "Локомотив" вылетел из премьер-лиги. Последний тур уже ничего не решал. В раздевалке Борман подкинул к потолку 11 маек и сказал: "Кто поймает, тот в составе". Или после нескольких дней кроссов принесли наконец сетку мячей. Ребята оживились: "Сегодня будет тренировка с мячами?" Борман в ответ: "Да. Взяли их в руки – и побежали…"
Летом он вдруг постригся наголо. Приезжает на тренировку. Димка Власов шепчет: "Вот это складки на шее! Как у шарпея!" Все – хи-хи, ха-ха. Борман закипает. Но что футболистам сделает? Поворачивается к персоналу, указывает на бритый затылок: "Чтоб завтра в таком же виде явились!" И массажисты, врач, администратор, водитель дружно отправились в парикмахерскую. Доктора вообще трижды туда гонял.
– Почему?
– Не хотелось тому с кудрями расставаться, чуть не плакал. А Борман рычал: "Еще короче!" Потом сжалился: "Ладно, три миллиметра. Не больше!" Из игроков особенно настрадался Андрюха Мовсисян, у которого был лишний вес. В 30-градусную жару тренировался в ветровке. Если пытался ее снять, Овчинников орал: "Держать болонь!"
– Кто еще на вашей памяти боролся с весом?
– Саня Гришин. С "Факелом" были на сборах в Хорватии. Слышу: "Сегодня на ужин не пойду!" И я, говорю, не пойду. Лучше возьмем сыра и красного вина, с него подсушишься. Точно знаю. На следующее утро Гриня встает на весы – плюс два килограмма! Подсушился!
А Тедеев в "Алании"? Когда он заканчивал играть – к нему массажисты в комнату ходили с весами: "Бахва, пожалуйста. Надо же хоть что-то записать…" – "Идите отсюда!" А назначили главным тренером – заставлял нас взвешиваться три раза в день. Мерил давление.
– Разбор матча у Овчинникова однажды растянулся на семь часов. Это при вас было?
– Слава богу, нет. У Бескова разборы тоже длились долго. Рассказывал Виталик Сафронов, игравший у него в "Асмарале" и "Динамо". Включают видео. Мяч разыгрывают с центра поля. Голос Бескова: "Стоп. Ты какой частью стопы отдал передачу?" И так 90 минут. Ни одна мелочь от него не ускользала. Сафронова, кстати, он любил. Виталик бывал в гостях у Бесковых на Садово-Триумфальной.
– В 1998-м вы с "Локомотивом" вернулись в премьер-лигу, чудом опередив "Сокол". Овчинников в интервью описал нам это так: "Мы зашифровали ситуацию и дезориентировали противника. Саратов на этом спалился. Там были уверены, что уже вышли наверх, а Нижнему ничего не надо…"
– Что да как шифровал Борман, я не в курсе. В подробности он не посвящал. Знаю, что помог нам "Иртыш". Мы обыграли его в Нижнем. После матча к нам на базу приехали футболисты "Иртыша", парились в бане. Им пообещали солидную премию, если дома в предпоследнем туре не сдадут игру "Соколу".
– Простимулировали.
– Ну да. Никакого криминала. Омску-то очки были не нужны, он уже вылетел. Но с "Соколом" бились насмерть – 0:0. Этой ничьей Саратову и не хватило.
– На вас когда-нибудь падали неожиданные премиальные?
– Разве что в Смоленске. В Кубке проиграли по пенальти "Балтике", тогда команде премьер-лиги. И президент "Кристалла" Шкадов заплатил нам, как за победу. Сумма небольшая – в районе тысячи долларов. Но сам факт тронул. После сезона он каждому игроку сделал подарок: золотой мячик, в середине – крошечный бриллиантик. Храню его. Зимой я ушел в Нижний, а полгода спустя Шкадова, директора крупнейшего в Европе завода по переработке алмазов, в Смоленске застрелил киллер.
РОМАНЦЕВ
– Почему в 2001-м сорвался ваш переход из "Факела" в московское "Динамо"?
– Откуда информация? Я это не афишировал. Да, вел переговоры с Толстых, но решил не рисковать. В "Факеле" мучился деформирующим артрозом. Во многом из-за нагрузок, полученных в начале 90-х в ЦСКА. Просто начали лететь хрящи! Упражнения были безумные. Колено к груди, на одной ноге по диагонали через все поле. От флажка к флажку. Дальше трусцой пробежал в штрафную – и на другой ноге обратно. Какие суставы выдержат?
В Воронеже с разбитыми голеностопами полсезона играл на уколах. Ослабла иммунная система. Заболел ангиной, из которой три месяца не мог выйти. Перепробовал разные антибиотики – бесполезно. При ангине гланды не удаляют, но здесь врачи иного выхода не видели. Делать операцию согласились только в госпитале Бурденко. Оклемался я к концу февраля. И прикинул: если подпишу контракт с "Динамо", сяду на лавку. Кто ж в новой команде поставит вратаря, который почти всю предсезонку лечился? А в "Факеле" на меня рассчитывали.
– Не жалеете?
– Нет. Ведь вскоре Грозный пригласил в "Спартак". Начиналось все хорошо. Даже в сборную вызвали. Попал в список кандидатов на участие в ЧМ-2002. А потом три поражения подряд, девять пропущенных мячей…
Когда сгорели ЦСКА 0:3, я по своим делам заскочил в спартаковский клуб. Там в это время Червиченко с Шикуновым проводили собрание. Были лидеры – Титов, Ковтун, Парфенов. Ну и меня за компанию позвали. Сижу тихо. Внезапно распахивается дверь, заходит, пошатываясь, Васек.
– Баранов?
– Да. Пьяный вдрызг. Червиченко обомлел: "Вася, ты что?! Ты ж обещал, что завязал". – "Понимаете, я так переживал наше поражение, что не выпить не мог…" После этого случая Васе пришлось "зашиться". А мы полетели во Владикавказ. Крайний гол, конечно, на моей совести. Выронил мяч из рук – и добили. Проиграли 3:4.
– Романцев шумел?
– Нет. В раздевалке он всегда мало говорил. Следующий матч с "Ураланом". Накануне нас с Левицким выпустили по тайму за дубль. Но в основе вышел я. За это Романцева уважаю. Несмотря на явную ошибку и авоську мячей, он все-таки дал мне еще шанс. А я его не использовал.
– "Уралан" победил, кажется, 2:0.
– Да. И я понял, что поезд ушел. Летом был интерес у "Сатурна", потерявшего из-за травмы Чижова, но не срослось. Следом возник вариант с "Аланией". Червиченко я сказал, что хочу напоследок побеседовать с Романцевым. Приехал в Тарасовку и услышал: "Дима, здесь уже не я все решаю. Я бы тебя не отпустил…" Деньги за меня предложили неплохие, вот Червиченко и продал.
– Полтора года в "Алании" были непростые?
– С Тедеевым отношения не сложились. Давняя история. Я еще выступал за "Факел". Едем во Владикавказ. Знал, как там пенальти ставят. Позвонил Новосадову за консультацией. Они на сборах трижды с "Аланией" сыграли, пенальти ему били. Спрашиваю: "Кто бьет? Как?". – "Тедеев. Замах – и паузу держит".
В первом тайме свисток – пенальти! Бахва разбегается, пауза – а я не падаю! Он "щекой" еле покатил мяч, я одной рукой выгреб. 1:1 сыграли. После матча в интервью обмолвился: "Есть у нас с Тедеевым общий знакомый. Он мне всё про пенальти рассказал". Фамилию не назвал.
Время спустя я уже играю за "Аланию", Бахва – главный тренер. Всё расспрашивал: "Помнишь пенальти? Кто меня сдал?" Я не выдержал, раскололся. Не знаю, в пенальти дело или в чем-то другом, но холодок со стороны Тедеева чувствовался. А когда я сломал руку, он нашел повод меня убрать до окончания контракта. Не выплатив оставшиеся деньги. Но президент клуба Такоев – человек слова. Сказал: "Не волнуйся, Дима, мы не обманем". И зарплату за четыре месяца передавал мне в Москву через ребят.
– Повод-то какой был?
– Свадьба нападающего "Алании" Сикоева. Он пригласил всю команду, был выходной, выпили шампанского. Но почему-то лишь мне Тедеев поставил это в вину. Перед тренировкой диалог такой: "Все, Гончаров, езжай домой. Ты отчислен". – "За что?" – "Пил вчера". Тут раздался голос Баранова: "Тогда и я поеду. Мы же вместе шампанское пили". Бахва растерялся: "Вася, погоди. К тебе претензий нет".
– А Вася?
– Собрал вещи и со мной улетел. Поступок абсолютно в его характере. Баранов – борец за справедливость. Резкий, эмоциональный, взрывной. В Строгине сидим на пирсе, ждем катер. У Васи звонит мобильный. Что-то в разговоре его разозлило. И с криком: "Да пошел ты!" – швыряет телефон в речку.
– Потоп на базе в Тарасовке он на ваших глазах организовал?
– Раньше. Еще с Робсоном жил в комнате. Сам рассказывал – жарко, набрали пива, положили в ванную под холодную струю. Ушли тренироваться. Этикетки отклеились, забили сток – и полило. Как ни странно, обошлось без скандала.
– Действительно странно.
– Это ж Васек, в "Спартаке" все уже привыкли к его проделкам. В "Аланию" он приехал в 2003-м. На базе увиделись, обнялись. Из сумки вытаскивает две бутылочки пива. "Держи. Я-то в завязке, мне нельзя, но ты попей, хоть посмотрю…" Физически он был невероятно силен. В армии бегал кроссы в кирзачах сначала за себя, потом за "дедов", под чужими фамилиями. И все равно финишировал первым.
– А удар какой!
– Да, если на тренировках Васек заряжал с линии штрафной, я выскакивал практически к 11-метровой отметке. Максимально сокращал дистанцию. Знал, он не будет чудить, перекидывать – лупанет на силу. Когда я за ЦСКА играл, он дальним ударом забил мне в "девятку". Шикарный гол. Позже спрашиваю: "Как удалось-то?" Пожал плечами: "Понятия не имею. Я думал, мяч в сторону табло летит, даже отвернулся…"
– В Москве у него была своя квартира?
– Нет, снимал на Преображенке. Как-то приезжаю в гости – там Цымбаларь. Варит раков в молоке. Это был его фирменный рецепт… А Баранова с того дня, как уехали из "Алании", я больше не видел. Вроде где-то в Белоруссии. Подробнее никто не знает. Телефоны поменял. На Кубке легенд спросил Титова про Баранова. "Сам бы, – говорит, – хотел его найти".
– Еще бы! Лет десять назад Баранов попросил у Титова в долг и исчез.
– Да это недоразумение, я уверен! Вася, наоборот, последнюю рубаху готов отдать. Часто расплачивался в ресторанах за всех – если успевал, конечно.
ДИКАНЬ
– В "Спартаке" вы пересеклись и с юным Сычевым, и с невменяемым Кебе.
– Сычев с Данишевским поначалу безвылазно сидели на базе. Говорю: "Не наскучила еще Тарасовка? Поехали со мной!" Привез в Медведково, в картинг-клуб. Ребята были в полном восторге. Затем уже без меня регулярно туда мотались.
А Кебе, когда на сборах была тяжелая тренировка, запирался в комнате и не выходил до обеда. Никому не открывал.
– Как в "Спартаке" это терпели?
– Для меня тоже загадка. Причем у Романцева нагрузки-то были не страшные. Всех пугали "максималкой". Есть у него такое упражнение. Но оно просто курорт после Овчинникова, Байдачного, Колповского! Недавно Колповский собирал нас на 60-летие. Подъехал я, Сашка Гришин, Ромка Орещук. Я тост произнес: "Здоровья вы у меня, Алексеич, убили прилично. Зато характер закалили!"
– С Диканем в "Кубани" сдружились?
– Да. У нас на базе были смежные комнаты и общий балкон. В первой половине дня к нему как ни зайдешь – всегда спит. До обеда может дрыхнуть.
– В Москве общаетесь?
– Конечно. Дикань меня поразил. В 37 лет трудно найти мотивацию, чтоб вкалывать наравне с молодыми. Особенно когда сидишь на лавке. Андрей говорил: "Я работаю, но для чего – и сам не знаю". При Карпине шансов у него не было. Звали в "Урал", но из "Спартака" уходить не хотел. Ждал. Сейчас, похоже, жизнь налаживается. Против "Локомотива" отыграл блестяще.
– Есть версия, почему Карпин задвинул его в глухой запас?
– Мне кажется, Карпин считает, что главное сегодня для вратаря – игра ногами. Он же повторял про Песьякова: "Парень играет лучше всех ногами!" Но во вратарской работе столько нюансов, что сводить все к этому нелепо.
– Ваш единственный вызов в сборную пришелся на товарищеский матч с Францией в апреле 2000-го. Многим участникам памятен мордобой под трибунами с участием Карпина.
– Да. Он еще на поле повздорил с Лизаразу и Зиданом, который шипами наступил ему на ногу. Но разочаровал меня Зидан не этим.
– А чем?
– Когда под трибунами вспыхнула потасовка, охранники сразу взяли нас в плотное кольцо. Так что делал Зидан? Разбегался, запрыгивал им на спину, бил кулаком кого-то из наших – и назад. Мол, я не при делах. Потом увидит, что в его сторону не смотрят, опять исподтишка пытается врезать. Вот тебе, думаю, и лучший футболист мира. Когда страсти улеглись, в нашу раздевалку принесли комплект маек сборной Франции. К ним никто не прикоснулся. Ребята возмущались: "Пусть обратно забирают! Нам они не нужны!"
– Алексей Прудников, который тренировал спартаковских вратарей в 2002 году, сказал: "Гончаров в воротах – настоящая машина". Чего не хватило вам для более яркой карьеры?
– Я никогда не зацикливался на футболе. Водные лыжи, виндсерфинг, картинг, стендовая стрельба, бильярд… В манеже ЦСКА в 1999 году располагался клуб "Русская пирамида". Я любил там погонять шары. Играл с Юрой Пащинским, будущим чемпионом мира по русскому бильярду. Ему тогда было 17 лет. Иногда его обыгрывал! А в Воронеже доходил до финала городского чемпионата по стендовой стрельбе. Вот, кстати, история.
Убрали из "Факела" Нененко, команду принял Аверьянов. Тренировка завтра вечером, Аверьянов сидит на лавочке. Я прохожу мимо с кием в бильярдную.
Наутро – Аверьянов снова на лавочке. Мимо идём мы с Сафроновым, в руках водные лыжи. Покатались на речке, пообедали – до тренировки остается три часа. А рядом Шиловский лес, место стендовой стрельбы. Там Лена Ткач, рекордсменка мира, выросла. Иду туда с ружьем. Аверьянов с лавочки смотрит вслед. А на тренировке говорит: "Я понял, почему команда на вылет стоит. Чем угодно занимаетесь, но не футболом…" Веселый город.
– Это мы знаем.
– Еще при Нененко обыграли в Воронеже ЦСКА – 2:1. Выписали нам на радостях три выходных. Понятное дело, нужно накрыть поляну. В первый вечер встретили одного из тренеров "Факела". Подошел к нему: "Только не спали нас!" – "Хорошо-хорошо…" На второй день отправились уже в другой ресторан. На третий поехали с женами на реку Воронеж – там виды красивейшие. Заплыли на катамаранах на островок, пожарили шашлыки.
Следующий матч благополучно проиграли. Нененко устроил собрание: "Больше трех выходных не будет никогда. Погуляли…". – "Ничего не гуляли!" Он подзывает того тренера, которого мы повстречали: "Где они были?" – "Там-то!"
– Все-таки сдал?
– Сдал. А после собрания сам уволился. Нененко продолжает: "На второй день вы сидели в ресторане "Сербия". Тут уж мы переглядываемся: здесь кто спалил? Не знали, что ресторан принадлежит гендиректору "Факела". А наш тренер не успокаивается: "Где вы были на третий день – никто не знает. Но по вашему виду все ясно!" Рядом со мной сидел Сафронов – так он тихонечко: "А березки-то молчат…"
– За последние годы хоть раз поймали себя на мысли, что хотите вернуться в футбол? Допустим, тренером?
– Нет. Ни желания, ни интереса. Скажу больше – не дай бог жизнь заставит.
Александр Кружков, Юрий Голышак
Комментарии 5