Фанаты "Спартака"
Как у каждой команды есть название, так и у фанатов каждого клуба – свое прозвище. Одни – «кони», другие – «мясо», третьи – «бомжи»… Причем большинство прозвищ не сегодня придуманы. В том, как они появились, разбирался корреспондент.
Насколько помню (а память добрасывает меня до середины 1960‑х), ЦСКА всегда был «конюшней». Для тех, кто не болел за армию. Слово, конечно, имело некоторый негативный оттенок, но произносили его легко, как и не ругательство вовсе. Говорим ЦСКА – подразумеваем конюшню, и наоборот. Но так уж не повезло армии (или повезло?), что исторически все команды соседствовали с конюшнями. Была конюшня до революции рядом с полем Всеобуча в Сокольниках, на месте стадиона на Песчаной располагались конюшни ипподрома, а в бытность армейской спортбазы на территории Центрального военного санатория команда вообще жила… в конюшне (перестроенной, конечно) князя Юсупова. Метонимия по территориальной смежности, скажут лингвисты.
Спартаковцы всегда были торгашами, так как команда принадлежала Промкооперации, в которую входили колхозные и прочие рынки, но изначально «Спартак» связывали исключительно с торговлей продуктами питания, потому как первое название команды – «Пищевик». Синекдоха, объяснят лингвисты: замена целого его частью. Предлагаю армейским фанатам использовать ядреное словечко как ругательство в адрес спартачей. Эй, вы, синекдохи!
«А еще мы спартаковцев звали «шнурками», – вспомнил динамовец Валерий Маслов. – Ассирийцы, которые в палатках обувь чинили и шнурки продавали, были ведь тоже кооперативом! Ну а нас называли «ментами». Не обижались!» Торпедовцы были «слесарями» – так огрызались на них спартаковцы (услышав про себя «торгаши»), – намекая на то, что те числились в цехах ЗИЛа.
Жили все – «шнурки», «конюшня», «менты» и «слесари» тихо-мирно. Столичный же «Локомотив», будучи пятым колесом московского футбола, колесил чаще всего по первой лиге, то есть жил обособленно, совсем без болельщиков и соответственно без прозвищ (кого обзывать!). Помню, играли в конце 1970‑х в Черкизове киевляне. Сидит сотня болельщиков, пьют пиво, водку. Вдруг кто-нибудь заорет: «Киев, шайбу!».
Безмятежная жизнь московских болельщиков закончилась в середине 1970‑х, когда спартаковцы, организовавшись, начали «строить» армейских – пока еще неорганизованных.
НАШЛИ КОЗЛОВ… ОТПУЩЕНИЯ
Пора дать слово одному из первых спартаковских фанатов, а ныне председателю фан-клуба «Спартака» Владимиру Гришину.
– Раньше, до 1970‑х, унизительных кличек не было, – вспоминает Гришин. – Хотя несколько оскорбительно звучало в отношении «Спартака» «торгаши», а еще раньше – «пух и перья». Правильно Старостин сказал: весь мир делится на тех, кто любит «Спартак», и на тех, кто ненавидит. В промкооперации были и врачи, и шоферы – кого только не было! Но назвали почему-то торгашами. В советские времена это звучало как спекулянты, стяжатели…
Первые фанаты «Спартака» появились в 1972‑м. Тогда мы ЦСКА иначе как «конюшней» не называли. Хотя в советское время они не считались соперниками. Никаких дерби не было. Было дерби с «Динамо», но с динамовцами, как ни странно, мы дружили. А ЦСКА, хотя нечего с ними было делить, мы здорово молотили. Надо же было кого-то погонять! Нашли козлов отпущения… Никакой другой, социальной, причины нет: они, мол, – армия, а мы – простой народ.
В 1970‑е наши болельщики часто ходили на матчи ЦСКА и скандировали: «Вся Россия и Москва ненавидит ЦСКА, чтоб таких козлов найти, надо землю обойти!» или «Слышится стук копыт, появилось дышло, сено клочьями летит, на лед конюшня вышла!». Издевались. Расцвет спартаковского фанатского движения – 1978 год. Была операция «Акварель». Встречались на «Белорусской». Верховодил тогда Рифат Сигдатуллин. Подходит группа. Рифат: «Откуда?» – «Со «Ждановской». – «Сколько человек?» – «Двадцать». – «Задача – разрисовать в вашем районе 50 домов. Написать: «Спартак» – чемпион! Конюшня – г…» – «А вы откуда? Сколько?» – «Двенадцать человек». – «Задание: 20 домов разрисовать!» Так вся Москва покрывалась спартаковскими надписями. А когда ЦСКА играл на Песчаной, тоже были любопытные совещания: одной группировке – сторожить «конюшню» на «Полежаевской», другой – на «Соколе», третьей – еще где-то… Перекрывали все отходы со стадиона армейским болельщикам. Они неизменно по барабану получали.
КТО МЫ? МЯСО!
– Нас в 1970‑е торгашами если кто и называл, то втихаря, – продолжает Гришин. – потому что это было время полной красно-белой гегемонии, и за любое неаккуратное слово можно было по физиономии получить. Это на себе о-о-о-очень сильно испытали армейские болельщики. Но к концу 1970‑х у них тоже бурно начало развиваться движение. Осмелели и даже начали давать отпор.
Вот тогда-то армейцы и придумали «мясо». Что обиднее найти в торговле, чем мясной отдел? В них в те времена мяса как раз не было или было очень паршивое.
Вот и пошло «мясо». А в начале 1980‑х появилось «свиньи» – от свинины. Конечно, мясо бывает разное – говядина, баранина, но быки, бараны звучит не так обидно, как свиньи. Многие спартаковцы, и я в том числе, до сих пор воспринимают «мясо» как оскорбление. В юности морду бил за это, не стесняюсь признаться. Но теперь «мясо» прижилось. Мне кажется, это неправильно. Уже пишут на майках «Кто мы? Мясо!». Не хватало еще написать «Кто мы? Свиньи!» Хотя свинью спартаковцы переделали под кабана – стал как талисман. Хороший ход: кабан – мощное, независимое животное.
Ну а спартаковские болельщики в ответ на «свиней» в середине 1980‑х начали называть ЦСКА «конями». Хотя конь, на мой взгляд, вовсе не обидно – благородное, красивое животное.
«…И ТОРМОЗЯТ ПРОГРЕСС!»
– Русский фан-вестник в свое время разыскал тех, кто додумался обозвать «Спартак» мясом. С разрешения редактора издания Андрея Малосолова процитирую одного из авторов прозвища – Александра Беликова. «Слово «мясо» мы придумали где-то в 1976–1977 гг. Они (спартачи. – Прим. ред.) нас все время обзывали «конюшней», надо было что-то придумать в ответ. А потом мы посмотрели их историю – мясокомбинат, «Пищевик». Оттуда и пошло «мясо». Их знак было удобно перерисовывать: букву «С» округляли в виде сосиски или рисовали из нее поросячью рожицу, спереди добавляли «МЯ», внизу пририсовывали «О».
Почему они нас преследовали? Я думаю, что помимо идеологических понятий они это делали из чистого хулиганства. Ведь в их рядах были не только Рифат и Ложкин (Софрон) (кстати, водитель автобуса), но и множество обычной дворовой шпаны.
Самой трудной для нас была концовка 1970‑х. Это время прозябания, позора и унижений. Мы же ведь в шарфах одно время только во дворе или в школе ходили. На футболе всегда дежурило «мясо», и они могли «обуть». Мы и на матчи могли не попасть, т.к. они стояли у касс и вычисляли уже там. Это с 1979–1980 гг. у нас пошел подъем.
Мясная пропаганда утверждала, что «кони» воровали у них кричалки. Это чушь. Подтверждаю текстами. Вот один из самых первых:
Пусть «мясники» нас,
сволочи, не любят,
От их любви воняет колбасой.
А в ЦСКА такие люди,
Что нам Америка
завидует порой.
…
Они своей ромбатой штукой
С корявой буквой «С»
Позорят всю Москву
И тормозят прогресс!
Как обзывают команды и их болельщиков
«АМКАР» (Пермь)
«Навоз». Так обзывают команду соперники на Урале и в Казани, намекая на то, что клуб принадлежит ОАО «Минеральные удобрения», а навоз – одно из лучших удобрений.
«Аммиачные». «Амкар» – сочетания первой части слов «аммиак» и «карбамид» (главная продукция «Минеральных удобрений»).
«ЗЕНИТ» (Санкт-Петербург)
«Мешки». Прозвище придумали московские болельщики в 1985 году. Годом ранее «Зенит» стал чемпионом СССР, и в Ленинграде огромным тиражом (около миллиона) были выпущены полиэтиленовые пакеты (мешки) с соответствующей надписью. Хотя мешки стоили около трех рублей, их вмиг раскупили. С мешками «Зенит» – чемпион!» питерские приезжали в Москву.
«Бомжи». В начале перестройки в Москве появилось много бомжей, и слово стало очень популярным. Ленинградские болельщики из экономии приезжали на футбол на электричках, добираясь сутки и более. Приезжали помятые, со следами похмелья на лицах. И действительно, имели в облике что-то бездомное. К тому же «Зенит» то вылетал из высшей лиги, то снова поднимался – как бы не имел в ней постоянной прописки. Более того, московские фанаты начали называть Питер бомжеградом, а однажды к приезду поезда с болельщиками они за ящик водки, снабдив вокзальных бомжей атрибутикой «Зенита», наказали кричать «Зенит» – чемпион!».
«ДИНАМО»
(Москва)
«Милиция». ФК «Динамо» был в ведении МВД.
«Менты», «мусора» – синонимы милиции (жаргон).
«Динамики» – производное от «Динамо».
«КРЫЛЬЯ СОВЕТОВ» (Самара)
«Прокладки».
От «Крылышек». В эпоху раннего капитализма в России телекомментаторы часто называли команду «крылышками». В те же времена на ТВ появилась реклама гигиенических прокладок с крылышками. По слухам, руководство клуба даже просило телеканалы изъять слово «крылышки» в отношении команды из употребления.
«Крысы», «крысоловы». Сокращенное от «Крыльев Советов». Пошло в начале ХХI века. Обидное прозвище на удивление легко прилипло к команде, и ныне крысы в разных видах являются талисманом команды.
«ЛОКОМОТИВ» (Москва)
«Пятое колесо». Придумали газетчики, называя не шибко удачливый «Локомотив» пятым колесом в телеге московского футбола (четыре других – «Динамо», «Спартак», ЦСКА, «Торпедо»).
«Паровозы». Прозвище имеет некоторый пренебрежительный оттенок: паровоз – архаичный вид поезда.
«Лохи» (»лохомоты») – замена буквы «к» на «х» в названии клуба.
«Лохогерлз». За высокий процент женщин на матчах.
«Машинисты». Водят паровозы.
«РОСТОВ» (Ростов-на-Дону)
«Сенокосилки». Раньше команда принадлежала заводу «Ростсельмаш», производящему сель-
хозмашины, в том числе сено-косилки.
«Сельпо». Сельский магазин – обыгрывается сельская тема «Ростсельмаша».
«РУБИН» (Казань)
«Камни». Рубин – вид камня.
«Телевизор». В СССР был популярен телевизор «Рубин».
«Татары». Казань – столица Татарстана.
«СПАРТАК» (Москва)
«Торгаши». В советские времена в промкооперацию, которой «принадлежал» «Спартак», входили и торговые кооперативы.
«Шнурки». В промкооперации членами состояли чистильщики обуви и сапожники.
«Мясо», «мясные». Производное от мясокомбинатов, связанных с промкооперацией, придумали армейские фанаты в 1976–1977 гг.
«Свиньи», «свинарник». Производное от свинины как вида мяса, пустили в обиход армейские фанаты в середине 1980‑х.
«СпаМеры» – сокращенное от «Спартак» Москва.
«Рабы». Спартак был предводителем восставших рабов в Римской империи.
«ТОМЬ» (Томск)
«Валенки». Придумали фанаты Москвы, намекая, что в холодной Сибири все ходят исключительно в валенках.
ЦСКА (Москва)
«Лейтенанты». Называли в СССР в 1950‑е годы.
«Конюшня». Футбольные базы ЦСКА находились на месте или рядом с конюшнями.
«Кони». Производное от «конюшни», запустили спартаковские фанаты в середине 1980‑х в ответ на «свиней».
«Конявые». Оскорбительное от «коней».
И ЕЩЕ
«БАЛТИКА» (Калининград)
«Балда». Обидное производное от «Балтика».
«МЕТАЛЛУРГ» (Липецк)
«Сталевары». Те же металлурги.
«МОСКВА»
«Кепки». От знаменитой кепки мэра Юрия Лужкова – инициатора создания клуба.
«Фекалии». От ФК (»Москва»).
«САЛЮТ» (Белгород)
«Пиротехники». Праздничный салют связан с пиротехниками.
«Грифоны». Такой символ клубу придумали болельщики (грифон – крылатое чудовище с львиным туловищем и головой орла).
«САТУРН» (Московская область)
«Инопланетяне». От «космического» названия клуба.
«Телепузики». Одно время спонсором «Сатурна» был канал «Рен-ТВ».
«СИБИРЬ» (Новосибирск)
«Орлы». Птица изображена на гербе клуба.
«Чикалда». Такую кличку в память о Чкалове (с 1972 по 2005 год в названии клуба было слово «Чкаловец») придумал талисману клуба – степному орлу – болельщик Сергей Устюгов.
СКА (Ростов-на-Дону)
«Пони». Уменьшительное от армейских «коней».
«ТОРПЕДО» (Москва)
«Кастрюли». В советские времена завод им. Лихачева выпускал кроме автомобилей и такую продукцию.
«Слесаря». Прозвище придумали игроки «Спартака» в 1970–1980‑е в ответ на «торгашей».
«Торпедоны». От «Торпедо».
«Педо», «педики». Обидное производное от «Торпедо».
«Нужники». От «Лужников», где играло «Торпедо».
«Автозапчасти». В начале 1990‑х кричали болельщики команд-соперниц, переиначивая слово «автозаводцы».
«УРАЛ» (Екатеринбург)
«Шмели». Насекомое – официальный талисман команды.
«ФАКЕЛ» (Воронеж)
«Факелоны». Производное от названия клуба.
Туманов Д.
Комментарии 37